Элитное подземелье. Марина Туровская

нетерпеливо постукивал ручкой по столу, а потом с пристальным вниманием начал оглядывать стены.

      – Вас можно попросить к телефону?

      Милиционер скроил лицо пациента перед дантистом, но трубку взял.

      – Майор Подвижников у телефона. Слушаю вас. – Лицо милиционера в один момент посуровело. – Поздравляю, Илья Александрович… Понял… Конечно… Понятное дело, всяко бывает… Здравствуйте, Юрий Борисович… А ничего пока не ясно… Постараюсь… Обязательно доложу.

      Сергей Дмитриевич осмотрел меня новым взглядом:

      – Юрий Борисович кто тебе? Они там в два голоса орали, я не понял.

      – Дядин друг. Вместе в академии учились.

      Худой интеллигентный мужчина, жене которого я испортила настроение своим бриллиантовым гарнитуром, – это и есть тот самый «Юрка». У него на лице была отпечатана академия. А вот на моем дяде образование практически не отразилось.

      Следователь кашлянул в кулак, привлекая к себе внимание.

      – А где ты работаешь?

      – Завхозом на ЖБК, в заводоуправлении.

      Сергей Дмитриевич опять посмотрел на мебель и на стены, прикидывая, чего же такого можно было украсть на заводе, чтобы все это купить. Строительные плиты машинами вывозить, что ли? Я скромно потупила взгляд.

      – Эта квартира и все, что в ней, – наследство. У меня пятнадцать дней назад умерла тетя.

      – Слышал о тете, слышал. Так, давай садись напротив, начнем записывать все заново. Откуда ты ехала? Куда?

      Я села напротив майора, выставив больную ногу вперед и поглаживая собаку. На заполнение протокола ушло всего полчаса. За это время пару раз заходили другие милиционеры, шепотом докладывали Сергею Дмитриевичу о продвижении расследования.

      Стерве надоели мои нервные руки. Она вырвалась и носилась по квартире, подняв хвост и тявкая на мужчин.

      К концу допроса появилась мама с испуганными глазами. В двери она оттолкнула высоченного милиционера, метнулась ко мне, прижала к своей груди мою голову и гладила, гладила. Сергей Дмитриевич отвел глаза. В коридоре заскулила Стерва. Мама, не оборачиваясь, крикнула туда:

      – Мужики, осторожнее! Она стоит тысячу евро!

      Высокий милиционер в дверях вытянулся и даже поднял одну ногу. Мама оторвалась от меня, поймала Стерву и села рядом с Сергеем Дмитриевичем.

      – Майор, что произошло?

      Милиционер сморщился от запаха спиртного, пробубнил: «Вам дочь все расскажет», – встал и боком вышел из комнаты, стараясь ничего не задеть.

      Мама немного обиделась на невнимание к ее особе, потом взгляд ее сфокусировался на бутылке мартини на журнальном столике.

      – Настя, тебе необходимо выпить, снять стресс.

      Она быстро встала, взяла два высоких бокала, налила по половине.

      – За то, чтобы у нас все было хорошо.

      После этого она залпом осушила бокал, со звоном поставила его на стекло столика и сердито посмотрела на меня.

      – Ты чего плачешь?

      Я шмыгнула носом. До приезда мамы надо было держаться, стараться выглядеть молодцом,