Синдром любви. Вячеслав Викторович Марченков

ное множество раз? Что заставляет меня снова и снова подниматься с колен? Я часто задумываюсь над этим и понимаю, что это – любовь! Только любовь даёт мне надежду и веру в завтрашний день. Только любовь даёт мне силы и уверенность в себе. Только любовь бережёт меня от всех бед и напастей. Счастлив тот, кто чувствует её дыхание, её прикосновение, кто слышит её божественный голос. Чьё сердце открылось ей однажды, чтобы осталась она там, навсегда!

      Первая глава

      Вечер

      Мирно и спокойно шла середина шестидесятых годов прошлого столетия….

      Перед тем, как скрыться за горизонтом, солнце, красным, огненным шаром в нерешительности повисло над лесом, напоследок осматривая свои владения. Воздух наполнился нежным ароматом из цветов и трав, а на землю, играя с закатом, легла роса. Там, где у кромки леса несёт свои воды маленькая речушка, усевшись на пригорок, нашли себе место молодые люди. Стесняясь посмотреть друг другу в глаза, изредка нарушая тишину разговором, они наслаждались летним вечером. Русого парня, с ямочкой на подбородке и ясными голубыми глазами, девушка называла Иваном. А он, юную блондинку с курносым носом, косой и пухленькими, розовыми как у младенца губами, в ответ звал Машей.

      – Посмотри, как красиво! Жаль, что я не художник. Обязательно нарисовал бы этот закат. Как называется это направление у них?

      Глядя вдаль, поинтересовался Иван.

      – Живопись! А ещё отличником был.

      Ответила девушка. Но парень явно не хотел отступать, сделав глупое выражение лица и спросив снова:

      – А что такое, тогда, натюрморт?

      – Это, Ванечка, когда в тарелочке лежат яблоки или груши!

      – А если сливы?

      – Какая разница, любые фрукты.

      Повышая голос, объясняла Маша.

      – А овощи?

      Не унимался Иван. И девушка, уже, готова была вспылить, уязвлённая непониманием парня, но посмотрев ему в лицо, увидела лукавые улыбающиеся глаза:

      – Ах, ты негодник! Так ты издеваешься надо мной?

      Меняя гнев на милость, проговорила она. А Иван, хитро улыбаясь, вымолвил;

      – Ни грамма! Просто я не много пришиблен, по жизни! И до меня плохо доходят всякие мудрёные термины. Особенно в области культуры и искусства. Одним словом, я полный профан, или бездарь, как любил говорить Василь Васильевич. Помнишь, учитель такой был в начальных классах? Вёл пение и рисование. Никогда не забуду, как на урок рисования принёс он яблоко, положил на стол и говорит нам: «Дети! Рисовать будете с трёх сторон». А у самого, бутылка из кармана торчит. Пока мы рисуем, он нагнётся под стол, выпьет там, вылезет и закусывает яблоком этим. В конце урока потребовал сдать рисунки. Все, в классе, нарисовали целое яблоко, а я огрызок. Он меня и спрашивает; что это ты изобразил? А я ему отвечаю; Извините, Василь Васильевич, у меня фантазия работает плохо, поэтому рисую только с натуры. Вот и нарисовал то, что лежит у вас на столе. Он глянул, сначала на стол, потом на меня и говорит: «Профан ты Иван и бездарь, ни хрена из тебя не получится»!

      Мария, долго не могла успокоиться, хохоча над рассказом Ивана, а потом, внимательно посмотрела на него и вымолвила:

      – Я, вот, сколько тебя знаю, не могу понять, когда ты шутишь, а когда говоришь правду? Почему ты все свои истории называешь, Интихаса? Что это за слово мудрёное?

      С лица Ивана, исчезла улыбка и он тихо, задумчиво, произнёс:

      – Машенька! У индусов, Интихаса – это история на грани вымысла и реальности. Скажи мне, пожалуйста, разве наша жизнь, не Интихаса? Разве то, что происходит с нами ежедневно, не граничит с выдуманным кем-то сюжетом?

      Парень, глядя вдаль невидящим взглядом, сделал паузу и добавил;

      – А если говорить о чистой правде, то ты её знаешь, как ни кто другой.

      – Не поняла?

      Широко открыв глаза, переспросила она;

      – А что тут понимать! Ты ведь, видишь моё отношение к тебе? Вот и сейчас, если говорить откровенно, я не столько любуюсь закатом, сколько тобой. А вечер? Ну что ж, отличный вечер! Наверно, такие вечера были и раньше, но я почему-то никогда не обращал на их внимания. Скорее всего, потому, что они были похожи друг на друга. А сегодня особенный вечер. Потому что ты рядом и повторится ли он ещё когда-нибудь, неизвестно! Наступит «завтра» и мы разъедемся в разные стороны.

      Парень тяжело вздохнул и не глядя в глаза девушке так же тихо продолжил;

      – Встретимся, или нет, известно одному богу. Поступим в институты, жить будем в городе. Там интересно. Театры, кино, новые друзья, ну и всё такое. Одно плохо, что институты и города у нас разные. Из Москвы, тебе, приехать будет сложнее домой. А может быть и вовсе, не захочешь.

      Разоткровенничался Иван, но Маша недовольно перебила его:

      – Я, опять, не понимаю твоих намёков? Что ты хочешь этим сказать?

      – Да, ничего! Уедешь и забудешь, кто такой Ваня.

      Избегая её пристального взгляда, опустив голову, обиженно ответил парень.

      – Я, инвалид. У меня новая