Лейтенант из будущего. Спецназ ГРУ против бандеровцев. Юрий Валин

ожесточенно стреляли. Микола с ужасом увидел, как немец-ротенфюрер готовит гранаты. Проверил свои – нет, не потерял – на поясе оба «яйца»[47]. Неужто большевики так близко?!

      …Врага Грабчак увидел, когда переползали вдоль рухнувшего ясеня. Еще левее, за кустами, открывался дымный простор неширокого поля, и Микола абсолютно ясно увидел, как вскакивают двое советских – согнувшись, метнулись чуть наискось, вновь упали-залегли, мелькнул и пропал горб «сидора»…

      Больше всего молодого шутце Грабчака потрясло спокойствие советских – они ж почти на открытом, по ним из стольких стволов бьют, а они как дома шныряют…

      …Ротный командный пункт был засыпан свежими комьями земли – близкая воронка еще дымилась. Оберштурмфюрера зацепило лишь слегка – санитар бинтовал ему плечо. Двоих убитых втолкнули за бруствер.

      – …panzer! – кричал немец, указывая в сторону русских позиций. Оберштурмфюрер-поручник огрызался – показывая на телефониста, возящегося с аппаратом – связи с артиллерией не было, а рацию разбило в начале боя. Немец закричал на телефониста – потом командиры вновь принялись смотреть в бинокли на опушку далекой рощи. Микола, наконец, разглядел танки – приземистые, почти не различимые на фоне зелени. Временами там блекло сверкало – русские танки поддерживали атаку пехоты огнем с места…

      Подхорунжий торопливо дописал записку.

      – Бегом. Пусть срочно огонь переносят. И рацию сюда. Немедленно! Рацию не жди, бегом сюда возвращайся.

      – Слухаюсь, – Микола спрятал записку.

      Выбраться из траншеи показалось спасением. Грабчак прополз мимо воронок, поваленных деревьев – на одном стволе, обняв иссеченную осколками кору, лежал стрилец-шутце. Выглядело это до безумия странно – будто солдат пытался дерево поднять, на место поставить.

      …Микола бежал, придерживая ремень винтовки, прыгал на заду гонца цилиндр противогаза, лупила по бедру лопатка. Свистел в вышине большевистский снаряд, и валился в траву Грабчак, вжимался изо всех сил, разрыв пережидая. Воняла лесная земля раздавленным чистотелом, прелью грибной, могилами… Микола взял, видать, в сторону, выскочил к позициям минометчиков – заряжающий механически совал в ствол мину – хлопало, улетало, ходили пьяно-оглушенные солдаты, несли, роняя, лотки с минами. Из трех минометов работал один – поляна была испятнана мелкими воронками – чем ее засыпали москали, Грабчак так и не понял, но минометы были разбиты, валялись пробитые каски и амуниция…

      …На тропке встретились раненые – брели в тыл. Хромающий солдат махнул рукой, показывая, где штаб батальона.

      …Командира батальона на месте не было. Начальник штаба выхватил из рук связного записку. Бормоча кацапские ругательства, сел к телефону…

      Микола послушал его крики, попил воды из фляги и признался, что возвращаться приказано.

      – Сиди, дурень! Там уже гранаты в деле, все равно не пройдешь.

      Микола замер,

47

Eihandgranate M39 – ручная граната образца 1939 года.