Ничего личного (сборник). Анна Габамик

подъезд. Поднялись всего лишь на второй этаж, а казалось, что все, ну не четыре, а три, так точно. Она открыла дверь, вошла и ждала, когда он переступит порог.

      – Вот, доставил, – начал было, он.

      – Доставил и хорошо. Входи. Закрывай дверь. Поставь здесь вещи, сейчас разберемся, что куда, – она ушла в коридорчик, где располагались ванная и туалет.

      – Ты все еще здесь? – спросила хозяйка вернувшись.

      – Я же не мог уйти – кто бы за мной закрыл?

      – А кто сказал, что ты можешь уйти? Я имела в виду, что ты все еще в коридоре стоишь, – она улыбнулась и подтолкнула его в направлении кухни.

      – Смотри, как я готовлю кофе, это будет входить в твои обязанности, а повторять я не люблю. Кстати, ты будешь?

      – Да, спасибо, но я…

      – Подожди, – перебила она, – сейчас отдышусь и все обсудим.

      Она разлила кофе по маленьким чашкам из тонкого фарфора и села напротив него.

      – Давай знакомиться. Жанна.

      – Саша.

      – Редкое имя, – засмеялась она, – Сейчас я покажу тебе твою комнату, Александр. Сколько ты можешь платить?

      Он ответил.

      – Это недостаточная сумма, как ты сам понимаешь, но у меня есть предложение.

      – Я думаю, что приму его, – ответил Александр и поднял глаза от остывающей чашки, в которую вцепился так, что даже кончики пальцев побелели.

      – Хорошо, пойдем, покажу, где ты будешь теперь жить.

      Комната была справа от входной двери, светлая и просторная. Хозяйка продолжала экскурсию по квартире. Еще одна, просто огромных, как ему показалось, размеров. В этой комнате была какая-то темная, замысловато отделанная мебель и зашторенные окна, создававшие полумрак. И комната ее, хозяйки. Окна здесь выходили во двор, в ней было тише всего и уютнее. Саше очень нравилось в этой, новой для него, обстановке. Высокие потолки, огромные окна, непривычно большие комнаты с лепниной и старой мебелью. После маленькой и тесной квартиры в таком же маленьком провинциальном городке, где он вырос, ему представлялось, что он попал в какой-то иной срез времени. Туда, где живут еще размеренно и чинно, не спеша пьют кофе по утрам, а в пять вечера собираются за чаем. «Как в английских романах», – подумал он. Только вот хозяйка его притягивала и пугала одновременно. «И не сказала же она про дополнительные условия! – вспыхнула и погасла мысль. – А может она, все-таки добрая колдунья? – улыбнулся он про себя. – И всегда можно уйти».

      И так, он живет и учится в этом большом и незнакомом городе.

      В городе снобов, которые, как бы невзначай, говорят знакомому с соседней улицы: «Да, жаль, что Вы живете не в центре. Я бы не смог жить нигде, кроме Нагорного».

      В городе, где говорят на языке, понятном всем, но этот язык все же не официальный в стране. Здесь у каждого района есть свой сленг и даже акцент. Со временем, Александр тоже стал «ясновидящим».

      В этом городе жило, училось, работало, приезжало на время и оставалось навсегда столько людей, что никакая перепись населения не могла быть достоверной.

      В городе,