Птица Мамыра. Ирина Витковская

Своё предназначение. А именно – быть рядом всегда, в любой ситуации, что бы ни случилось. Как в книжке: прокладывать лыжню, чтобы собаки не упали от усталости. А когда упадут, тащить на себе лёгкие санки с Димкой, которого смертельно ранил медведь. И нести поклажу вровень с мужчиной. И варить похлёбку из кожаных ремешков, срезанных с верха мокасин, и съедать только половину своей скудной порции. И…чего тут думать, когда всё уже решил и написал за всех скво – Пассук, Лабискви, Унгу, Эдит и за неё, Таю, мудрый и гениальный Джек Лондон.

      Это был мощный переворот в сознании. Теперь можно было не мучиться выбором: хорошо – плохо. А просто быть рядом и спасать от беды.

⁂

      – Да Аля, убери чайник! Скорее! И включи погромче. Новости, про пленум! Сейчас скажут…

      «…Генеральным секретарём Центрального Комитета КПСС пленум единодушно избрал товарища Горбачёва Михаила Сергеевича. Затем на пленуме выступил Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ Горбачёв Михаил Сергеевич. Он выразил глубокую признательность за высокое доверие, оказанное ему…»

      – Не выключай, Аля! Давай уж дослушаем.

      – Чего тут слушать, Келбет Гумаровна? Ну Горбачёв какой-то. Нам-то что? Кого поставили, тот и… Нас не спросят. Вот чайник теперь остыл. Сейчас, подождите, снова газ зажгу.

      – Аполитичный, равнодушный человек ты, Аля. С такими светлое будущее не построишь.

      – Смеётесь, что ли? И всё-таки: класть в сельдь под шубой яйцо или нет? Вы вот – кладёте? Я с этим вашим пленумом всё пропустила.

⁂

      В подвале Димка делал бомбы. Ну не бомбы, конечно, а горючие и взрывные смеси. Иногда, не утерпев, испытывал мелкие дозы полученного вещества.

      Во время испытаний Тая должна была стоять на шухере на улице у подвального окна и фиксировать результат. Запоминать, какого цвета шёл дым. Чем вонял. Искрило в подвале или нет. Если что – сразу давать сигнал о прекращении опытов.

      Их полуподземное окно выходило на неширокую второстепенную улицу, и пространство перед ним было плотно занято старыми деревьями, порослью, непролазными кустами, которые густыми ветками прямо-таки лезли в оконный проём. Поэтому проходило это довольно незаметно: кусты здорово рассеивали дым. И поскольку взрослое население дома днём было на работе, его жидкие струйки из окна могла видеть только какая-нибудь бабушка. Или девочка. И думать, что вот, наверное, дворовые мальчишки баловались с линзой и подожгли какие-нибудь щепки-бумажки и, что учитывая вечно сырое и тёмное заоконное месиво, можно особо-то не волноваться.

      А у Димки был несомненный талант. Во-первых, он так грамотно организовал пространство, как-то гусеницей выгородил узкий коридорчик за входными досками, что если они были отодвинуты в сторону, то возникал мощнейший сквозняк, который моментально вытягивал химический дым через окно каморки. Во-вторых, с самого начала своих экспериментов интуитивно ухитрялся правильно рассчитать дозировки составляющих и, сколько бы ни жёг и ни устраивал микрохлопков в подвале, жильцам не нанёс никакого ущерба.

      Только себе. Потому