Пятый сон Веры Павловны. Геннадий Прашкевич

я не знаю, – никак не мог понять директор. – Когда из дому выходил, вроде работал».

      «Да говорю же тебе, ни у кого сегодня не работают телефоны! – Начальник УВД даже сплюнул: – Дурак ты, хоть и директор!»

      «А-а-а, телефон не работает!.. – дошло, наконец, до директора. Он даже заволновался: – А вот, не дай Бог, пожарные сами приедут. У них каланча высокая, уже проснулись, наверное».

      «А тут переулок узкий… – подсказал начальник отделения. – Вон шпалы сложены под забором… Неровен час, разбросать шпалы, никто к огню не проедет…»

      Яшка Будда, жирный, потный, матерясь, бегал в толпе, хватал людей за рукава, размазывал по лицу пот и слезы: «Ой, твою мать, горю! Ой, как горю! Все накопленное теперь сгорит! Где пожарники, мать их в душу? Люди, за что платим налоги?»

      Люди отмалчивалась.

      Ну, не работают у них телефоны!

      Очень большая толпа собралась той ночью вокруг пылающего дома Яшки Будды. Только Мишки не было на пожаре. Пустив бабку по миру, Мишка и сам помер. А то, наверное, рыдал бы вместе с мордастым Яшкой да яростно рвался в огонь. Уж он-то знал, уж он-то хорошо знал, какие сокровища гибли сейчас в укромных местечках большого дома Яшки Будды. Уж Мишка не испугался бы соседских усмешек!

      Только ведь всех таких Яшек не сожжешь, подумал Сергей, сворачивая на улицу Крылова к модному кафе «У Клауса». Один уходит, другой приходит. Поток жизни нескончаем.

      Познакомлю с Коляном…

      Странно все это.

      Тревожно как-то…

      – Коля, – обрадовался Сергей, увидев за столиком Игнатова. – Ты же поэт. Ты же, наверное, всех поэтов знаешь?

      – Ясный хрен, – барственно кивнул Игнатов, постоянный деловой партнер Сергея.

      – И Морица?

      – Ясный хрен.

      – Он, правда, поэт?

      – Так я же говорю – ясный хрен.

      – А как человек? Что он представляет собою как человек?

      – Ты про Морица?

      – Естественно.

      – А какое отношение имеет человек к поэту?

      – То есть? – удивился Сергей. – Разве между этими понятиями нет связи?

      – Никакой. Ты мыслишь, как обыватель, – барственно укорил Игнатов. – Артюр Рембо торговал рабами, Шарль Бодлер и Эдгар По травили себя дурью, Оскар Уайльд и Жан Кокто обожали мальчиков. Ну, скажи, пожалуйста, помнят теперь этих извращенцев или их поэтические имена?

      – Убедил.

      Игнатов удовлетворенно кивнул.

      Косичкой, украшавшая его голову, развязно колыхнулась.

      – А где все-таки можно найти Морица? – не отставал Сергей.

      – Ищи в забегаловках, в самых грязных, – барственно ответил Игнатов.

      И ткнул пальцем в телефон:

      – Тебе Карпицкий звонил. Из Московского Акционерного Предприятия. Хочет, чтобы ты в Москве появился. Говорит, что готов к расчетам по старым долгам. Полетишь?

      – Дня через три. Может, через четыре. Не раньше.

      Пятый сон Веры Павловны

      Но улететь в Москву Сергею не удалось ни через