Красивый мальчик. Правдивая история отца, который боролся за сына. Дэвид Шефф

pigraph>

      Эта книга посвящается всем, кто отдает свою жизнь борьбе с зависимостями в реабилитационных центрах, больницах, исследовательских центрах, учреждениях социальной адаптации и общежитиях для бывших наркоманов, в организациях, занимающихся просвещением по вопросам наркозависимостей, и т. п. Она посвящается также мужественным и упорным людям, продолжающим посещать собрания бесчисленных групп в рамках программы «12 шагов», которые ежедневно проводятся во всех крупных и маленьких городах Соединенных Штатов и за их пределами. Эта книга – для них и их семей: для тех, кому близка история моей семьи, потому что они сами пережили или переживают нечто подобное, для родных и близких наркозависимых – детей, братьев, сестер, друзей, партнеров, мужей и жен, родителей вроде меня. «Беда в том, что ты просто не можешь помочь им, и это удручает», – писал Фрэнсис Скотт Фицджеральд. Но на самом деле вы можете помочь им и друг другу. Так, вы помогли мне. И конечно, эта книга посвящается моей жене Карен Барбур и моим детям Нику, Джасперу и Дэйзи Шефф.

      Вступление

      Так больно, что я не могу спасти его, защитить, не дать свернуть на плохую дорожку, уберечь от боли. Зачем тогда нужны отцы, если не для этого?

Томас Линч. Мы такие, какие есть

      «Привет, па! Господи, как я скучаю по вам. Жду не дождусь, когда вас увижу. Остался всего один день!!! Ура!»

      Это электронное письмо от Ника я получил вечером, накануне его возвращения домой из колледжа на летние каникулы. Восьмилетний Джаспер и пятилетняя Дэйзи уже сидели за кухонным столом и вырезали, клеили и раскрашивали приветственные плакаты в честь его приезда. Целых шесть месяцев дети не виделись со старшим братом.

      Утром я вышел во двор, чтобы поторопить их – пора было собираться в аэропорт. Дэйзи, мокрая и грязная, сидела высоко на ветке клена. Джаспер стоял внизу. «Отдай обратно, или будет плохо!» – грозил он ей.

      «Нет, – ответила она. – Это мое». В ее глазах светилась отвага и упрямство, но когда Джаспер начал карабкаться на дерево, она бросила вниз фигурку Гэндальфа, за которой он охотился.

      «Пора ехать за Ником», – сказал я, и они понеслись мимо меня в дом, скандируя: «Ни-ки, Ни-ки, Ни-ки!»

      Дорога до аэропорта заняла полтора часа. Когда мы добрались до терминала, Джаспер закричал: «Вон он, Ник! – и показал рукой: – Там!»

      Ник с перекинутой через плечо спортивной сумкой цвета хаки стоял, прислонившись к знаку «Парковка запрещена», на бордюре недалеко от зоны выдачи багажа компании United Airlines. Тощий, в выгоревшей красной футболке и кардигане своей подружки, мешковатые джинсы болтаются на костлявых бедрах, на ногах красные кеды-конверсы. Заметив нас, он расплылся в улыбке и помахал нам рукой. Дети хотели сидеть рядом с ним, поэтому, забросив сумки в багажник, он перелез через Джаспера и втиснулся между ними. По очереди расцеловывал их в щеки. «Здорово снова быть вместе, – сказал он. – Я так соскучился по вам, маленькие разбойники. Просто ужас». И, обращаясь к нам, добавил: «И по вам тоже, пап, мам».

      Пока я выруливал с территории аэропорта, Ник рассказывал, как прошел полет. «Хуже не бывает. Я оказался рядом с теткой, которая болтала без умолку. У нее были платиновые волосы с вихрами, как на лимонном пироге с меренгами. Прямо Круэлла Девиль – очки в роговой оправе, губы сливового цвета и толстый слой розовой пудры». – «Круэлла Девиль?» – переспросил Джаспер, вытаращив глаза.

      Ник кивнул. «Точно как она. Ресницы у нее были длинные, фиолетовые и явно ненастоящие, от нее несло парфюмом “вонючка”». Он зажал нос: «Жуть!» Дети пришли в полный восторг.

      Мы ехали по мосту Золотые Ворота. Река густого тумана текла под нами, огибая полуостров Марин-Хедлендс. Джаспер спросил: «Ник, ты придешь на наш выпускной?» Джаспер в этом году перешел из второго класса в третий, а Дэйзи – из детского сада в первый класс.

      – Не пропущу ни за что на свете, – ответил Ник.

      Дэйзи спросила:

      – Ник, помнишь ту девочку, Даниэлу? Она упала со шведской стенки и сломала палец на ноге.

      – Да ты что!

      – У нее теперь гипс, – добавил Джаспер.

      – Гипс на пальце? – спросил Ник. – Должно быть, он совсем малюсенький.

      Джаспер сообщил серьезным тоном: «Его разрежут ножовкой».

      – Палец?

      Все трое захихикали.

      Через некоторое время Ник произнес:

      – У меня для вас есть кое-что. В сумке.

      – Подарки!

      – Получите дома.

      В ответ на все мольбы рассказать, что там такое, он только качал головой.

      – И не проси, Джас. Это сюрприз.

      Я видел всю троицу в зеркале заднего вида. У Джаспера и Дэйзи кожа ровного оливкового тона. У Ника она когда-то была такой же, но теперь его лицо кажется изможденным и напоминает по цвету рисовую бумагу. Глаза у детей карие, ясные, у него – как темные стеклянные шарики. Волосы малышей темно-каштановые, у Ника в детстве были светлые, длинные, а сейчас выгоревшие, как поле в конце лета, с охряными и желтыми прядями –