Анжелика. Путь в Версаль. Анн Голон

наступает вечер, мы отправляемся на охоту. Мы спускаемся к берегам Сены, рыщем под мостами и между сваями, бродим среди старых укреплений, заползаем в смрадные дыры, кишащие этим сбродом, нищими и бандитами…»

      Человек с собакой вернется… Человек с собакой всегда возвращается…

      «А теперь, господа, настало время услышать величественный голос – голос, который над человеческой подлостью и мерзостью всегда с осторожностью наставлял своих приверженцев…»

      Человек с собакой всегда возвращается… Человек с собакой вернется…

      Анжелика обеими руками обхватила себя за плечи, словно пытаясь сдержать зов, рвущийся из груди.

      – Дегре! – повторила она.

      Но лишь тишина была ей ответом – тишина столь же глубокая, как заснеженное молчание, в котором Дегре покинул ее.

      Анжелика сделала несколько шагов, и ее ноги погрузились в тину. Вода коснулась щиколоток. Она почувствовала холод. Баркароль сказал бы: «Бедная Маркиза Ангелов! Наверное, ей не слишком нравилось умирать в холодной реке, ведь она так любила горячую воду!»

      В камышах зашуршал какой-то зверь. Без сомнения, крыса. Комок мокрой шерсти скользнул по ее лодыжкам. У Анжелики вырвался крик отвращения, она поспешно выскочила на берег. Но когтистые лапки вцепились в юбку. Крыса карабкалась по ней. Анжелика отбивалась, размахивая руками во все стороны, чтобы избавиться от нее. Зверек стал испускать пронзительные крики. Внезапно Анжелика почувствовала, как холодные ручки обвили шею. Пораженная, она воскликнула:

      – Что это? Это не крыса!

      Мимо бечевой дорогой проходили два лодочника с фонарем. Анжелика окликнула их:

      – Эй, перевозчики! Одолжите мне вашу коптилку.

      Недоверчиво глядя на нее, мужчины остановились.

      – Славная девка! – произнес один из них.

      – Заткнись, – проворчал его спутник, – это маркиза Каламбредена. Веди себя смирно, если не хочешь, чтобы тебя зарезали как свинью. Он очень ревнив! Настоящий турок.

      – Ой, обезьянка! – воскликнула Анжелика, которой наконец удалось разглядеть вцепившегося в нее зверька.

      Обезьянка крепко держалась замерзшими ручками за шею Анжелики и смотрела на нее почти человеческими черными и испуганными глазами. Она страшно дрожала от холода, хотя была одета в короткие штанишки из красного шелка.

      – Может, она ваша? Или кого-то из ваших товарищей?

      Лодочники покачали головой:

      – Точно нет. Должно быть, она принадлежит какому-нибудь скомороху с Сен-Жерменской ярмарки.

      – Я нашла ее вон там. У реки.

      Один из лодочников качнул фонарь в направлении, которое она указала.

      – Там кто-то есть, – сказал он.

      Мужчины подошли и увидели распростертое тело. Человек как будто спал.

      – Эй, парень! Проснись, замерзнешь!

      Спящий не шевельнулся, они перевернули его и в ужасе вскрикнули, потому что на лице его была красная бархатная маска. На грудь спускалась длинная седая борода. Его конусообразную шляпу украшали красные ленты. Расшитая котомка, велюровые башмаки с перехватывающими