Сестра моя Ольга. Ирина Комарова

что ты готов на ней жениться? – съязвил Алексей.

      – Именно, – Андрей кивнул головой и усмехнулся. – Собственно, я это ей уже предложил.

      – Что!? – Алексей вскочил и тут же снова рухнул на диван. – Ты с ума сошел!? Вы же неделю всего знакомы!

      – Скажи еще, что я с ней пока не спал.

      – Между прочим! Очень важный аспект, это я тебе, как доктор говорю. Сексуальная совместимость при длительных отношениях играет существенную…

      – Лешка, заткнись, – перебил его Андрей. – А то в ухо получишь.

      – Подумаешь, напугал! Тебе со мной в жизни не справиться. Нет, ну надо же, на минуту одного оставить нельзя, – Алексей мрачно уставился на приятеля. – Кстати, а что она тебе в ответ сказала?

      – Примерно то же, что и ты. Что я сошел с ума и что мы всего неделю знакомы.

      – Разумная девушка. Очень опасный признак. М-да, старик, попал ты в переплет – боюсь, не выберешься.

      – А я и не собираюсь. Наоборот, хочу покрепче в этом переплете зацепиться.

      – Слышать этого не могу. Вот она жизнь: был человек, был, а потом – р-раз и… А Танечка, бедная, каково ей теперь будет? Сколько пирожков тебе скормила и все зря.

      – Не надо про Таню, – поморщился Андрей. – У ты-то лучше всех знаешь, что ничего я ей не обещал и ничего между нами не было.

      – Это точно. Могу засвидетельствовать под присягой, – Алексей встал и поднял вверх правую руку. – Клянусь, даже по пьянке ничего не было. Ты всегда умудрялся от нее улизнуть и забиться в какую-нибудь щель. Так что, если пойдут какие-нибудь разговоры о твоем неблаговидном поведении, отсылай всех ко мне.

      – Шут гороховый. Можно подумать, кроме тебя кто-нибудь станет на эту тему разговоры разговаривать.

      – А почему нет? Интересно же, так почему не обсудить?

      – Потому что кроме тебя, чучела бессердечного, все остальные, из уважения к Тане, будут молчать!

      – Ага. То есть ты имеешь в виду, что если я ее уважаю – то уважаю, а если нет, то… ладно, понял. Анекдоты про тебя буду рассказывать в другом месте. В конце концов душевное равновесие хороших сестер надо беречь.

      – Вот и береги.

      – Так придется. Ты бедную девушку бросил, кто же еще о ней позаботится… Елки-палки! Слушай, Андрюшка, эта твоя… как ты сказал ее зовут?

      – Я тебе не говорил.

      – О черт, ну зовут же ее как-нибудь! Эта твоя гражданка Лаврова – она же та самая, про которую ты мне уже говорил! Ну та, пенсионерка, которой за тридцать! Так ведь, она?

      – Тридцать – это не пенсионный возраст, – поджал губы Андрей. – Если по твоему рассуждать, то мы с тобой, уже глубокие старики.

      – Так то мы, а для женщины – тридцать лет, это пенсия, – отмахнулся Алексей. – И ты на нее так запал? Ну, Андрюха, ты меня заинтриговал, даже захотелось своими глазами убедиться… а когда ты мне ее покажешь?

      – Поверь, постараюсь, чтобы это случилось, как можно позже, – несмотря на безмятежный вид, говорил Андрей твердо. – Ты Лешка, слишком хорош, слишком ловок в отношении женщин, и слишком беспринципен. Если Наташа тебе понравится, то мысль