Мой любимый зверь!. Ольга Гусейнова

мяч, вовремя брошенный в воду Нофалем, что вскоре втроем шумно и весело отбирали мяч друг у друга.

      Я хотела присоединиться к ним и попыталась выбраться из объятий Райо, носом водившего у моей шеи и виска, но только раззадорила – ягодицами ощутила его возбуждение. Пришлось с усилием развернуться и упереться руками ему в грудь. Но тут запал борьбы пропал: я замерла, утонув в золотых глазах клеранца, чувствуя, как под моей ладонью колотится его сердце. А через секунду и мое заполошно застучало – его ладони переместились на мой зад и вынудили обхватить его талию бедрами.

      – Поплаваем? – хрипло предложил Райо, улыбаясь.

      Возможно, я бы вырвалась из его слишком интимного, доминирующего захвата, но он меня обыграл: лег на спину и поплыл, удерживая нас обоих, медленно, лениво. Я лежала у него на груди, обнимая его бедрами и чувствуя, как его мужественность упирается мне в живот. И уже собралась уйти в самостоятельное плавание, но он ласково шепнул:

      – Не бойся, я не обижу.

      Наше тихое скольжение, жар великолепного мужского тела и водяная прохлада, горящие желтые глаза – все это было настолько экстраординарным, необычным, а еще настолько возбуждающим и волнующим, что низ живота тянуло от желания. Я забыла обо всем на свете, об отдыхе, времени и уставе. Словно были только мы. Хотя рядом резвились клеранцы и Ровена, к ним даже флегматичный наблюдатель Фальк присоединился. Шум, брызги, восторги веселой компании воспринимались фоном, как телевещание, а мы, словно одинокая лодка, медленно крутились на одном месте. Сложив руки на груди Райо, я оперлась о них подбородком и открыто любовалась его мужественным лицом. И наслаждалась своими ощущениями. Пока совершенно неожиданно с моих губ не сорвалось:

      – Ты любил когда-нибудь?

      Райо, чуть приподняв голову над водой, пристальнее взглянул мне в глаза:

      – Эрика, клеранец любит лишь раз и на всю жизнь. Ты не знала?

      Облизав внезапно пересохшие губы, я ощутила вкус обеззараженной воды. И, смутившись, тихонько ответила:

      – Слышала, но… не знаю, само собой спросилось.

      – Я рад, что тебя интересует мое семейное положение, – улыбнулся Райо.

      В его глазах я заметила нежность, обрадовалась и вдруг испугалась. Я хотела этой нежности и не хотела одновременно. Больше смотреть ему в глаза не смогла, боялась выдать свои сомнения и страхи. Поэтому положила голову ему на грудь и, ощущая щекой горячую кожу, пробормотала:

      – Я не думала о твоем положении, просто спросила о… чувствах.

      – Если клеранец полюбил, значит, скоро станет женатым.

      – А если женщина занята и не сможет ответить на его чувства?

      Я не смогла отказать себе в желании легонько погладить пальцами Райо по предплечью. И любовалась, как в прозрачно-голубоватой воде размеренно двигается его мускулистая, слишком мужская рука, надежная для кого-то и опасная для врагов.

      – Если не сможет ее отвоевать и соблазнить – значит, слабак и останется несчастным и одиноким, – прозвучало как само собой