Видящий. Путь домой. Валерий Пылаев

в точке привязки сюжета (не доступно)

      Окончательная смерть (доступно, рекомендуется)

      Ну… Чего-то такого я и ожидал. Сюжетная привязка способна закрыть глаза на некоторые мелочи и выставить меня чудом уцелевшим в резне на свадьбе у Хроки… но уж точно не после того, как мое тело оттащили на берег, обезглавили и сожгли дотла. Как и, подозреваю, тела многих других. Топы «Волков» и люди Черного Копья не мелочились, а предатели уж точно спешили обезопасить себя от мести бессмертных и не особо-то разбирались, кто пришел в мир «Гардарики» совсем недавно, а кто здесь родился. Наверняка в Барекстаде сейчас рубили головы и сжигали всех подряд. Черное Копье не ограничивал себя в средствах и без стеснения шел против обычаев и местных представлений о чести.

      Впрочем, имея за плечами целый клан с топами уровнем сорок плюс – может себе позволить. И вряд ли кто-то отважится с ним поспорить.

      Кроме одного не в меру принципиального склафа. Которому, впрочем, еще предстоит каким-то Макаром вернуться в мир живых. Если игровая механика в принципе допускает такую возможность… Вздохнув, я ткнул в единственную доступную мне «Окончательную смерть». Ну, безносая, покажись…

      Вы выбрали Окончательную смерть.

      Вы отправитесь в загробный мир в соответствии с фракцией и мировоззрением.

      Ага, вот оно как… Ладно, поглядим, какой именно вид жизни после смерти мне подобрали местные боги. Или кто здесь отвечает за павших в бою?

      Когда темнота рассеялась, я обнаружил себя стоящим среди скал. Или камней – здоровенные серые валуны были и под ногами, и вокруг – но разглядеть ничего дальше десятка-полутора шагов я не мог. Все заволакивал серый туман. Его бесплотные белесые пальцы тут же скользнули под жалкую одежду – я появился в мире мертвых в какой-то дерюге и сапогах, которыми побрезговал бы и трэлл.

      Да уж… Как-то я себе по-другому представлял судьбу славных воинов, погибших в битве. Или Система так обделила меня за то, что предатели не потрудились как следует меня похоронить и просто обобрали, раскромсали и сожгли труп вместе с десятками других?..

      Хотя – сейчас-то какая разница?

      Я поежился, запахнул перетянутую убогим кожаным ремешком рубаху и только потом вспомнил, что холод мне не страшен. И как бы я ни привык к игровому миру, почти променяв на него реальный, правила не поменялись. И даже лютый мороз для меня – лишь набор неприятных ощущений и, подозреваю, парочка дебафов с перспективой потери очков здоровья. А на наползавший со всех сторон туман можно и вовсе не обращать внимания… Но куда же в нем идти?..

      Карта в интерфейсе закономерно не показала ничего, кроме серой дымки – даже компас пропал. Здесь, в мире мертвых, не было ни севера, ни юга. Ни, подозреваю, дорог – можно ковылять куда угодно. Особо ни на что не надеясь, я переключился на инвентарь.

      И слегка прибалдел. После смерти Система ограбила меня подчистую, вытряхнув из виртуальных карманов все до последней монетки – но почему-то оставила посох. Тот самый, который старый бродяга Гримнир – игровое воплощение