Опасные небеса. Владимир Корн

высоты полета, второй подключал тот привод, который приводил корабль в движение без помощи парусов. И вот теперь мы собрались испытать третий, тот, что давал возможность управлять кораблем, когда он движется без помощи парусов. Берни соединил его со штурвалом, и теперь, по его словам, «Небесный странник» должен одинаково легко слушаться руля, что при парусах, что без них.

      – Уверяю вас, капитан, – убеждал меня Аднер, – теперь корабль станет намного более маневренным.

      «Ну что ж, посмотрим, – подумал я, берясь за тот из рычагов, который давал ход кораблю. – И сохранит нас Богиня-Мать!»

      Подмигнул Мирре, смотревшей на нас с явной опаской. Ласково улыбнулся Николь, получив ответную улыбку, и плавно надавил на рычаг. «Небесный странник» вздрогнул всем корпусом, после чего начал медленно набирать ход.

      Некоторое время все мы стояли, затаив дыхание. Но корабль не собирался ни падать вниз, ни тем более превращаться в облако пыли.

      – Гвен, возьми-ка немного вправо, – обратился я к Гвенаэлю Джори.

      Тот крутнул штурвалом, и корабль пошел в правую сторону.

      – А теперь влево.

      И снова корабль подчинился штурвалу без малейшего сопротивления. Мы с навигатором Брендосом многозначительно переглянулись: на таком малом ходу под парусом летучие корабли абсолютно неуправляемы. Новое устройство дает большое преимущество, например, при заходе на посадку там, где сложные условия местности или погоды.

      Я двинул рукоять вперед более решительно, и корабль пошел так, как будто он был под полными парусами свежего ветра. Затем подал команду Гвенаэлю на штурвал, чтобы тот заставил «Небесный странник» рыскать по курсу. Окончательно осмелев, распорядился сделать полную циркуляцию сначала в одну, а затем и в другую сторону. Добавил хода еще, увеличил высоту, снизил корабль, затем убрал тягу на л’хассы так, что он едва полз. Корабль слушался руля беспрекословно.

      И уже совершенно ничего не опасаясь, я дал полный ход, причем так резко, что все мы едва смогли удержаться на ногах, ухватившись кто за что. Мирра испуганно ойкнула, а в камбузе что-то зашипело, после чего из иллюминатора пошел пар. Корабельный повар Амбруаз Эмметт, или как мы его иногда называем после одной истории Пустынный лев, вместе со всеми присутствующий на палубе, опрометью метнулся в свои владения, что-то бормоча себе под нос. А «Небесный странник» продолжал нестись высоко над волнами, легко повинуясь малейшим движениям руля. Душа пела, и я был готов Берни Аднера расцеловать.

      «Целовать его, я положим, не буду – у меня для этого Николь есть, но золотых ноблей отсыплю полной мерой, – размышлял я. – Сразу после того, как эти меры у меня самого появятся. Но и сейчас я его без благодарности не оставлю».

      – Господин Аднер, – начал я, взяв его за плечи и глядя в глаза. – Я благодарен самому Создателю за тот день, когда он привел вас на борт моего корабля. Думаю, недалек тот час, когда ваше имя прогремит по всему нашему герцогству и даже далеко за его пределами! Кроме того, я счастлив, что