Ставка на любовь. Кэролайн Линден

то есть своими отношениями с настоящим Стерлингом, но на этот раз ее тактика не сработает. Ее фамильное поместье граничило с землями отца Стерлинга, поэтому они знали друг друга с детства. Джорджиана была влюблена в него всю свою жизнь, и когда он встал перед ней на колено и сделал предложение, это выглядело само собой разумеющимся продолжением ее любви.

      Джорджиана не могла рассказать об этом Уэстмарленду, потому что это стало бы настоящим предательством по отношению к Стерлингу.

      – В Лондоне, – ответила она уклончиво, прибегнув к сильно отредактированной версии своих отношений с Уэстмарлендом. – На одном из балов. Я уже не помню.

      – Ах вот как… – На лице маркиза отразилась печаль. – Похоже, я произвел не слишком благоприятное впечатление.

      – Да, вы правы, – согласилась Джорджиана.

      Лицо маркиза приобрело решительное выражение.

      – Рассказывайте, и не стоит меня щадить. Мне ненавистно уже само предположение, что между нами произошло что-то… неприглядное.

      О господи! Джорджиана нервно вытерла вспотевшие ладони подолом платья. Ложь, ложь, ложь…

      – Не хочу. Это не очень приятно.

      – Не сомневаюсь, – кивнул маркиз, бросив на Джорджиану взгляд, полный такого раскаяния и мольбы, что она с трудом удержалась от улыбки. – Я наступил на вашу комнатную собачку?

      Джорджиана удивленно заморгала.

      – Собачку? Нет.

      – Пролил шампанское вам на платье?

      – Нет!

      – Не пригласил на танец? – Лицо маркиза приобрело такое забавное выражение, что очень трудно было удержаться от улыбки. – Что бы это ни было, я вел себя как полный идиот.

      Вся веселость Джорджианы тут же улетучилась. Интересно, что бы он сказал, если бы вспомнил, что назвал ее глупой и легкомысленной? Что ему даже в голову не пришло бы пригласить на танец такую девушку, как она, не говоря уже о том, чтобы принести ей шампанское?

      – Пусть это вас не беспокоит. – Она отвела взгляд. – Меня же не беспокоит…

      – Я постараюсь. – Маркиз накрыл руку девушки своей. – У вас такое чуткое сердце, дорогая.

      Джорджиана не знала, что на это ответить, вдруг почувствовав себя трусливой дурочкой, которая, кажется, начинает сходить с ума. Каждый день она ломала голову над тем, как разрубить этот гордиев узел, но затягивался все туже и туже, причем на ее шее.

      – Чего не скажешь о разуме, если позволила вам выйти на улицу, вместо того чтобы оставить в постели, где вам и место.

      Маркиз улыбнулся и сразу стал похож на мальчишку, торжествующего победу.

      – И все же я вас смог убедить.

      – Не могла же я позволить вам упасть и разбить себе лицо, – язвительно произнесла Джорджиана. – Мне хватило того, что уже видела, когда вы лежали в пыли, истекая кровью. Так что благодарю покорно.

      – Да, мне тоже не хотелось бы повторения, – кивнул маркиз. – Даже ради самой красивой сиделки на свете.

      Джорджиана заставила себя рассмеяться.

      – Китти была бы рада услышать это, но должна вас предупредить: она замужем.

      – Вам, наверное, доставляет