Штурм базы. Алекс Орлов

чтобы посмотреть один из тех фильмов, которые уже видели. Запас свежих вышел давно, ведь во время дождей никакой связи с внешним миром у базы не было.

      – Эх, как же тепло было у нас в Галлиополисе, – сказал Тони.

      – Помню. Жара, пыль. А еще биржа труда, – отозвался Джим и вздохнул.

      – Да, ты прав, полный набор. Не оценило нас общество, не оценило, а мы вон какие стали…

      Джим вздохнул, вспоминая жизнь в родном городе. Всегда какую-то испуганную, суетливую мать, ее картофельные оладьи. Они настолько хорошо у нее получались, что Тони постоянно набивался в гости, чтобы их попробовать.

      Мать до сих пор не знала, что Джим в армии. Когда был в учебке, врал по телефону, что учится на страхового агента. Наверно, она не знала и того, что погиб дядя Эдгар – полковник Форсайт. Хотя, возможно, теперь ей уже сообщили.

      В прежние времена дядя Эдгар приезжал в Галлиополис из большого Сан-Лоиса. Шумный, уверенный в себе. Он был военным и работал в тыловом обеспечении, быстро продвигаясь по службе. Видимо, к его рукам что-то прилипало, поскольку у него был дом с бассейном в престижном районе, большая сверкающая машина. Дядя Эдгар всегда курил дорогие сигары и носил часы, какие Джим прежде видел лишь в витринах ювелирных магазинов рядом с ценниками со многими нулями.

      Джим с Тони могли бы так и прожить свою жизнь в провинциальном Галлиополисе, если бы не случай. В поисках работы они, совсем того не желая, затеяли ссору с хозяином одного из новых открывшихся кафе. Слово за слово – началась драка, в которую неожиданно вмешалась Розалия Мартинес, с которой Джим и Тони еще недавно учились в одном классе.

      Приятели не жаловали эту вечно надутую девицу, и она отвечала им взаимностью. Сначала Розалия приняла активное участие в драке, а когда прибыла полиция, заявила, что Тони и Джим пытались ее изнасиловать. Это была ее личная месть Тони, который когда-то обозвал Розалию кривоногой.

      Поначалу полицейские вели себя довольно миролюбиво и хотели спустить ссору на тормозах, однако Розалия настаивала на своих обвинениях, а ее дружок, несостоявшийся работодатель, почти в открытую сунул полицейскому капралу деньги, чтобы тот упек приятелей в тюрьму.

      Пока составляли протоколы, Джим и Тони еще не верили в серьезность намерений полицейских, но, когда их посадили в клетку и повезли в участок, приятелям сделалось страшно. Они ухитрились украсть у капрала протоколы – тут пригодились длинные и худые руки Тони, – а потом сжевали их, хотя это было нелегко, бумага оказалась ламинирована несъедобным пластиком.

      В участке ребят стали пугать, уверяя, что им светит по семь лет. Однако помог государственный адвокат, который, основываясь на отсутствии протоколов, потребовал выпустить задержанных, а затем посоветовал им исчезнуть из города месяцев на шесть.

      Пришлось бежать, к счастью, было куда – к дяде Эдгару в Сан-Лоис. Он и сам приглашал Тони, удивляясь, что молодой человек ищет работу в Галлиополисе.

      Собрав скопленные за несколько лет деньги, приятели