Бог войны. Дэвид Гилман

тронули. Плотники начали рубить лес.

      Ко времени, когда д’Аркур и его отряд вернулись к главным силам, плотники Эдуарда сумели уложить цельную шестидесятифутовую балку на устои моста в Пуасси. Сопротивления на том берегу не было – французы отступили в Париж в полной уверенности, что уничтожили мост.

      Роджер Окли вызвал Блэкстоуна из роты.

      – Томас, немногие способны угодить хромому барону, но, должно быть, ты славно постарался, спасая эту девушку. Он хочет тебя видеть. Ступай к нему.

      Проезжая верхом мимо Элфреда, Томас попросил его о любезности.

      – Элфред, не подержишь Ричарда при себе? Я не знаю, что надобно от меня сэру Готфриду.

      – Подержу. И приберегу для тебя харчей, – ответил сотник.

      Блэкстоун подъехал к д’Аркуру и сэру Гилберту. Сэр Готфрид беседовал с Христианой.

      – Сей человек доставит тебя в королевский обоз. Ты отважная молодая женщина. Твоя госпожа будет гордиться, – сказал д’Аркур. – Сэр Гилберт! Доложимся королю. – И пришпорил коня.

      Сэр Гилберт задержался рядом с Блэкстоуном и Христианой еще ненадолго.

      – Ты мне нужен здесь, нечего тебе вкушать изящные кушанья, украденные с королевской кухни. Переговори с одним из королевских капитанов. Поведай, что сэра Готфрида заботит ее безопасность. – Он поглядел на девушку. – Тебе повезло, что тебя нашел Томас Блэкстоун. Он мой присяжник. – Он помолчал, будто раздумывая, что сказать дальше. – Я бы доверил ему свою жизнь.

      И погнал коня вперед, следом за сэром Готфридом направляясь к королевскому знамени, реющему над новым дворцом, который Филипп выстроил для себя.

      – Сэр Гилберт уважает тебя, – заметила она.

      – Уж и не знаю, за что, – скромно признался Блэкстоун. Но похвала капитана значила для него куда больше, чем кто-либо догадывался.

      Он повернул коня, и ее руки покрепче обняли его талию.

      – Я не была храброй, – тихонько промолвила Христиана. – Я была напугана. В жизни еще не была так напугана.

      Нет, подумал Блэкстоун, не так напугана, как он, когда ее тело прильнуло к нему так тесно.

* * *

      Сэр Гилберт стоял у воды, тоскуя по возможности сбросить бремя своих пластинчатых доспехов после многодневной езды, но пока Готфрид д’Аркур беседовал с королем, его вызвал Уильям де Богун, граф Нортгемптон. Постройка моста шла отнюдь не так быстро, как хотелось бы маршалу.

      – Пошевеливайте задницами, или, клянусь Христом, я отрежу вам уши, как ублюдочным изменникам, с умыслом задерживающим продвижение своего короля! – Он обернулся к сэру Гилберту. – Судя по вашим с Готфридом словам, мы угодили между жерновами армий Филиппа.

      – Угодим, если не переправимся через реку.

      – Истинно, да еще надо пройти девяносто миль к северу, коли мы намерены сомкнуться с Гастингсом и его фламандскими байстрюками. Если не будем мешкать, можем застать Филиппа врасплох. Отсюда до Парижа доплюнуть можно. Король верит, что сие – дар Божий.

      – А что думаете