Такое вот детство. Иван Митряйкин

а там, в светлом помещении, похожем на внутренность старого пазика, сидела собака и улыбалась ему почти по-человечески. Он прыгнул вниз, мягко приземлился и повернулся, чтобы помочь ей, этой красивой девочке с лицом мамы, но она уже закрывала лаз. Он успел заметить, как к ней большими шагами, ломая кусты и небольшие деревья, шёл заросший волосами великан-людоед, и у этого страшного великана было лицо папы…

      Максим вздрогнул и проснулся, рядом под вторым одеялом спала Маринка, мирно посапывая и глупо улыбаясь. За окном занималась заря, скоро наступит утро.

      Глава, в которой строят вольер

      Дни стояли тёплые, даже жаркие. Максимка пытался научиться свистеть: не по-детски, вытянув губы трубочкой, а по-взрослому, с двух пальцев. Пока получалось какое-то шипение, больше похожее на охрипшего гуся, но он старался. Ему надо уметь свистеть, а то как же собаки будут его слушать? Маринка бежала ему навстречу, раскрасневшаяся и какая-то взбудораженная.

      – Там твой папка вернулся, – выпалила она ещё на расстоянии и остановилась, как будто её вдруг посетила какая-то мысль.

      Ранец выпал из рук Максима, свистеть перехотелось. Да и зачем теперь это всё надо? Отец вернулся, и он теперь наверняка выгонит собак.

      – Когда?

      – Ещё с утра. Мой папка его привёз.

      После той ссоры он не видел больше отца. Мамка сказала, что он в городе, лежит в больнице, лечит нервы. Максимка понял: нервы – это чтобы не дрожала рука, не надо было её постоянно прятать и вытирать о штаны.