Триумфатор. Ольга Елисеева

раньше не видел.

      – Да защитят меня боги от подобных видений! – вспылил проконсул. – Буду считать счастьем, если больше не увижу! Подумайте лучше, что с вами будет, когда я уеду? Я вас защищал. Больше никто не будет. Вас выкурят из этой дыры и уморят на общественных работах по прокладке дорог. Что тогда скажите?

      – И это испытание, – вздохнул старик. – Ты ошибаешься, говоря, будто никто нам не поможет. Ты не представляешь даже, сколько в городе знатных семей, чьим родственникам мы помогли. Чья-то дочь не вылезала с сатурналий, чей-то сын ушел в катамиты[12], богатая матрона хотела отравить во чреве своего ребенка от раба, но почему-то жалела… Все пришли сюда. Нам помогают. Кто едой, кто одеждой, кто даже выступает за нас в судах. Мы не пропадем.

      «А я?» – было написано на лице у Авла.

      – Хоть погадайте мне на прощание, – отрывисто бросил он. – Что ждет?

      – Мы не гадаем, – отрезал старик. – Нужны предсказания, иди к жрецам-птичникам, пусть потрошат кур.

      Проконсул фыркнул:

      – Я и сам умею.

      – А вот от этого надо остеречься, – сурово молвил собеседник. – Не потому, что гадания лгут. Зависит от мага и от тех, с кем он разговаривает. С тобой, как вижу, раньше говорили охотно.

      Авл склонил голову в знак согласия.

      – Не верю я больше. Да и тяжело как-то. Сердце тяжелое.

      – Потому что пустое.

      Валерий никогда не видел, чтобы с проконсулом кто-нибудь так разговаривал.

      – Скоро ты совсем закроешься от людей. Все перестанешь чувствовать. А знаешь почему? Потому что там, куда ты ходишь, чувствовать нельзя. Там одна боль. И ты себе запретил. Но вечно так продолжаться не может.

      Авл молчал.

      – Когда ты нас увидел, удивился, что люди живут, как птицы – не сеют, не жнут, а сыты бывают. И сердца у всех легкие, радости через край. Вот тебя к нам и потянуло.

      – Так ничего не скажешь о будущем? – мрачно переспросил Авл. – Выберусь я, нет?

      Старик поколебался.

      – Не надо бы этого человеку знать. Но ты ведь упрямый. Туда, в себя за ответом пойдешь. А там одна пакость. Потому скажу.

      Проконсул напрягся.

      – Чистить тебя Господь будет. Раз начал, не остановится. Он пахарь неленивый. Там, куда послали, там тебе и место. За собой самим едешь. Другим вернешься. Сейчас разбит, а будешь целым.

      «Загадками говорит», – не одобрил Валерий. Что значит – целым? Что значит – его место? Чушь!

      Видимо, проконсул решил также. Он отвязал от пояса полный кошель и передал старику. Без особого сожаления, но и без особого воодушевления. Колебался, не понимал, как отвернулся душой от старых богов и не обрел ничего взамен.

      – Зачем мы туда ходили? – осмелился спросить на обратной дороге Друз.

      Мартелл только пожал плечами, но не сумел ответить.

      Глава 2

      Слава побежденному

      Gloria victoribus!» («Слава победителям!»)

Максима.

      «Таким, какой ты сейчас есть, ты не нужен ни себе, ни родине».

Фронтин.

12

катамит – юноша, продающий себя за деньги богатым мужчинам.