Охота на Джека-потрошителя. Охота на князя Дракулу. Керри Манискалко

я изложу вам свои гипотезы, – дядя еще раз обвел взглядом комнату. – Полагаю, что он хотел добыть ее органы. Детективы-инспекторы тем не менее не разделяют моих идей по этому поводу. Могу лишь надеяться, что они правы.

      Начались споры по поводу гипотезы дяди насчет охоты за органами, а я начала копировать те рисунки, которые он в спешке набросал на классной доске в начале нашего занятия, чтобы привести в порядок свои мысли. Препарированные свиньи, лягушки, крысы и даже еще более неприятные вещи – например, человеческие кишки и сердца – украсили мои страницы.

      Мой блокнот наполнился изображениями таких вещей, которые не должны привлекать молодую леди, но я тем не менее не могла укротить свое любопытство.

      На блокнот упала чья-то тень, и я почему-то поняла, что это Томас, еще до того, как он открыл рот.

      – Вам следует положить эту тень слева от тела, иначе она выглядит как лужа крови.

      Я напряглась, но крепко сжала губы, словно их сшил неумелый гробовщик. У меня под кожей разливался жар, и я проклинала реакцию своего тела на этого надоедливого парня. Томас продолжал критиковать мою работу.

      – Поистине, вам следует стереть эти смехотворные пятна, – сказал он. – Свет уличного фонаря падает с этой стороны. Вы все изобразили совершенно неверно.

      – Поистине, вам следует заняться своим делом.

      Я закрыла глаза, молча ругая себя. Лучше бы мне сидеть тихо и не общаться ни с одним из мальчиков. Один промах может стоить мне места в классе.

      Решив, что нельзя показывать свой страх перед бешеным псом, я посмотрела прямо в глаза Томаса. Легкая улыбка играла у него на губах, и сердце мое поскакало рысью, подобно запряженной в карету лошади, бегущей по Трафальгарской площади. Я напомнила себе, что он – самодовольный болван, и решила, что мое учащенное сердцебиение вызвано нервами. Я скорее искупаюсь в формальдегиде, чем позволю такому возмутительному мальчишке сорвать мою учебу у дяди.

      Каким бы он ни был красавчиком.

      – Хоть я и ценю ваши наблюдения, – сквозь стиснутые зубы сказала я, из предосторожности сильно понизив голос, – но мне бы очень хотелось, чтобы вы не мешали мне заниматься.

      Его глаза плясали, будто он узнал какую-то очень забавную тайну, и я поняла, что я – мышь, которую поймал слишком умный кот.

      – Ну, хорошо, мистер?.. – то, как он произнес «мистер», не оставило места сомнениям: он хорошо понимал, что я не юноша, но захотел поиграть со мной, бог знает по какой причине. Я немного смягчилась при этой демонстрации милосердия и еще больше понизила голос, чтобы только он мог меня слышать, а мое сердце снова быстро забилось от сознания нашей общей тайны.

      – Уодсворт, – прошептала я. – Меня зовут Одри Роуз Уодсворт.

      На его лице промелькнуло понимание, он бросил взгляд на дядю, все еще ведущего горячий спор. Он протянул руку, и я нехотя пожала ее, надеясь, что ладони не выдадут мою нервозность.

      Может быть, было бы хорошо иметь друга, с которым можно обсудить занятия в классе.

      – По-моему,