Нежить. Сергей Милушкин

ашел этот разговор. Я вообще считаю себя достаточно деликатным человеком, и у меня в мыслях не было спрашивать у соседа, которому можно было дать лет пятьдесят – пятьдесят пять, почему на его участке не слышно женского голоса. Один и один. Мало ли. Да и не настолько у нас были близкие отношения. Так – перекинемся парой слов насчет очередных решений правления общества, да и все.

      Я возился с малиной у самого забора. Отсекал корни, чтобы они не лезли к соседу, вкапывал поглубже жестяные листы для этой же цели, в общем, увлекся работой, когда вдруг почувствовал не себе взгляд. Такое, знаете, чувство неудобства, что ли, где-то чуть ниже затылка. Будто что-то давит.

      Я поднял голову и увидел соседа, стоящего за забором из сетки буквально в паре метров от меня. Он рассматривал меня с каким-то странным любопытством, отчего мне стало не по себе.

      Сам он не слишком любил работу на участке, появлялся там лишь когда нужно было собрать очередной урожай яблок и груш с обильно плодоносящих деревьев, которые росли сами по себе.

      – Привет, Мартын, – сказал я, чуть замедлившись и искоса поглядывая на соседа.

      – Здоров, Серега, – ответил он.

      – Хороший урожай! – я кивнул на его грушевое дерево, которое буквально сгибалось под тяжестью плодов. Одна ветка даже переломилась и теперь странно торчала – словно инородная, нарушая почти идеалистическую картинку.

      Он оглянулся на дерево, кивнул.

      – Это да. Только куда мне их столько, я не съем, а на рынок не понесу. Если хочешь, заходи, собирай сколько влезет. Может жена варенье сварит. Да и дети погрызут.

      Вообще-то я не рассчитывал на такую любезность с его стороны – времена не те, да и наши отношения нельзя было назвать близкими, по крайней мере, настолько.

      – Спасибо, Мартын, – ответил я, вонзая лопату в мягкую землю. Там, в податливой глубине что-то хрустнуло, вероятно один из корней малины. Но я почему-то вздрогнул.

      Наверное, я должен был еще что-то сказать, но не знал, что. Взять ведро и сразу идти было как-то невежливо, но сосед продолжал стоять и прислушиваться к шуму ветра.

      – Чертова моль, – сказал я первое, что на ум пришло. Точнее, поделился своей проблемой – я никак не мог вывести моль из дома, которая внезапно появилась будто из ниоткуда.

      Мартын вздрогнул, будто его кто-то ударил.

      – Что? – спросил он едва слышно. – Что ты сказал?

      – Моль. Я подумал, сейчас наберу у тебя груш, так осы налетят, а я не могу от моли избавиться. Не понимаю, откуда она взялась, черти что!

      Мартын отступил на шаг, лицо его изменилось. Из приветливого, спокойного, оно вдруг стало серым, каким-то напуганным, напряженным.

      – Моль? – переспросил он, казалось, одними губами, которые вдруг стали почти синими. Я даже подумал, что у него может быть сердечный приступ или типа того.

      – Ну да. Обычная моль, домовая. Все перерыли с женой. Вчера целый день этому посвятили, все банки с крупами, все шкафы – перетрясли одежду, даже погреб. И ничего. Так и не нашли, откуда она берется… – я вздохнул и развел руками.

      Мартын отступил еще на шаг. Было ощущение, что от забора, разделяющего нас, идет нестерпимый жар и ему больно стоять рядом.

      Надломленная ветка груши позади соседа вдруг треснула и рухнула на землю. С дерева посыпались спелые плоды.

      – Это она… – прошептал Мартын. По крайней мере, мне так показалось.

      – Кто – она? – я оглянулся, мне стало немного не по себе, хотя назвать меня пугливым точно нельзя.

      – Она. – Мартын посмотрел на свой одноэтажный домик, потом быстро подошел ко мне, так что я даже не успел сделать шаг назад.

      Он резко перенес руку через забор, схватил меня за ворот рубашки, притянул к себе и заговорил хриплым, горячечным, слегка отдающим алкоголем голосом.

      – Серый… – он снова оглянулся на свой дом. Я тоже посмотрел в ту сторону и мне показалось, что занавеска на окошке слегка шевельнулась. Потом я увидел открытую форточку и усмехнулся про себя: «Ясно, сосед, видимо, слегка принял на грудь и решил меня слегка развлечь». – Когда она появилась? Моль?

      Я попытался высвободиться из его хватки. Мы странно смотрелись в таком виде – лицом к лицу, склонившиеся друг к другу через забор, к тому же сосед держит меня за ворот. Если бы увидела жена, она бы явно это не одобрила.

      – Не…неделю может быть, может чуть больше… я точно не помню. Подумаешь, моль. Завтра куплю дихлофос или что там ученые придумали и дело с концом. Не хотелось бы на кухне брызгать, но что поделаешь. На ночь табак разложу. Странно, что не удалось найти, откуда она берется.

      Мартын закатил глаза, и теперь я точно испугался.

      «Белочка, однозначно, все признаки налицо!» – подумал я. «Вполне достаточно пятьдесят граммов, чтобы спровоцировать приступ, если была предрасположенность или кодировка…»

      Я никогда не видел, чтобы сосед пил и это еще больше убедило меня в своих мыслях.

      – Вчера ночью ты проснулся, спустился в туалет, зашел на кухню, включил