Школа темных. Выпускница бури. Ольга Пашнина

как в том анекдоте, когда два ковбоя бесплатно наелись дерьма. Я спасла Ясперу и оскорбила Ванджерия, тот отрезал мне крылья в отместку, Акорион узнал и убил демона, Яспера умерла. Круг замкнулся, а у меня минус две конечности.

      – Ванджерий пошел против Акориона? И это меня вы называете самонадеянным эгоистом?! О чем он думал?

      – О том, что, вытащив Ясперу из лап матушки, мы пойдем на все, чтобы не потерять ее. И скроем то, что он сделал. Надо признать, это идеальная месть.

      – Деллин, мы же не можем просто так это оставить.

      – Можем. – Я опустила голову. – Придется. Нельзя рисковать. Ванджерию придется несладко, если победа будет за нами. Но пока что я не хочу втягивать всех в кровавые разборки. Это на руку в первую очередь Акориону.

      – Эй! – Бастиан помахал перед моим носом рукой, как будто сомневался, что я в сознании. – Делл! Крылья! Тупым топором! Наживую! Хорошо, мне нельзя сожрать Ванджерия, но можно хотя бы понадкусывать? Он точно так же заинтересован в том, чтобы Акорион ничего не узнал, так что мы вполне можем слегка его потрепать.

      – Погоди. Выслушай меня, пожалуйста. Ванджерий – сволочь, садист и так далее. Но у него есть некий… кодекс чести, я не знаю, назови, как хочешь. Он считает, что отомстил мне, и не исключаю, что даже попробует снова подружиться. В его системе ценностей за кровь платят кровью. Если мы развяжем войну с ним, он ударит снова. Я не боюсь ни тупых топоров, ни мстительных демонов, но я не одна на свете. Есть Аннабет, я не хочу снова подвергнуть ее опасности. Есть Катарина, которая нужна нам. Яспера, над которой у Ванджерия есть власть. Понимаешь? Слишком много рычагов.

      – Мне не нравится идея вот так все оставить. У тебя были красивые крылья.

      Я болезненно поморщилась, хотя зелье давно сняло все неприятные ощущения.

      – Красивые? Они были ужасны!

      – Нет. Красивые. Ты изменилась…

      Он скользнул взглядом по тяжелым черным кудрям, груди со шрамом от ножа и животу.

      – Очень изменилась. Но далеко не в худшую сторону.

      Тут я уже не выдержала пристального взгляда, от которого по телу проходили горячие волны, и сдалась:

      – Ты не найдешь мне одежду?

      Бастиан был бы не Бастианом, если бы не расплылся в нехорошей такой ехидной улыбке.

      – Зачем тебе одежда? Уже ночь. Пора в постель.

      Потянулся ко мне, вовлекая в поцелуй. Он все еще помнил, как несколькими движениями практически лишить меня воли. Тело расслабилось от ласковых прикосновений к коже головы, массирующих поглаживаний. К горячим твердым губам присоединился язык, напоминая, каким интимным и откровенным может быть обычный поцелуй.

      Я не соображала ровным счетом ничего, когда поддалась напору и откинулась на спину, позволяя Бастиану вдавить меня своим телом в постель. И тут же взвыла. Успокоившиеся было раны снова обожгло адской болью. Бастиан мгновенно дернул меня к себе, поднимая, но на одеяле все равно остались следы крови. А меня трясло, не столько от боли, она была вполне терпима, сколько от воспоминаний и странного чувства беспомощности.