Черная вдова, или Ученица Аль Капоне. Марина Крамер

мешало, но переодеться было не во что. Чертов Денис, теперь только об этом и придется думать!

      …Закончив с перевязками, посмотрев нового больного и отказавшись от обеда в ординаторской, Марина закрылась в кабинете, закинув на край стола ноющие и налившиеся тяжестью ноги. Нужно было как-то распланировать выходные. Может, в лес собаку вывезти? А что, погода отличная, осень в этом году – просто подарок: теплая, желтая и сухая. Можно хоть на весь день за город уехать, пусть бедный пес побегает как следует.

      В дверь постучали тихонько. Наверное, опять Гринев кофе принес, подхалим несчастный. Марина побрела открывать, на ходу застегивая халат. Вместо кофе и Гринева возник Нисевич с розой в руке.

      – Ты что, обалдел? На глазах всего народа? – изумилась она.

      – Нет там никого, мужики твои пятницу отмечают, а к девкам торгаши с косметикой пришли, они все в персоналке сидят.

      Он защелкнул замок, бросил цветок на стол. Черные глаза засветились в предвкушении.

      – Денис, не надо! – предупредила Марина, отступая к столу. – Не смей трогать меня сейчас!

      – А что такое? – ухмыльнулся он, прижимая ее к себе и забираясь под халат.

      Он прекрасно знал: стоит ему только коснуться ее, как от ее благоразумия не останется и следа. Его руки скользили по телу, заставляя ее извиваться, а он все тянул с главным, как будто и не собирался вовсе…

      – Денис! – взмолилась Марина. – Пожалуйста, не мучай меня.

      Он впился в ее рот, зная, что после этого она будет готова на все.

      – Можно, я приеду к тебе завтра? – неожиданно спросил он, отрываясь от ее губ. – У меня возникла пара идей, которые я хочу воплотить в жизнь.

      О, нет, только не это! От его так называемых «идей» Коваль в дрожь бросало, поэтому она с некоторых пор не позволяла ему приезжать к ней домой.

      – Нет.

      Он разозлился:

      – Что, я хорош только для кабинета? Во дворец не допускают. Рылом не вышел?

      – Зачем ты так? Мы договорились, что не будем выносить это за больничные стены.

      – А то что?

      – Ничего. Я же сказала – нет! – отрезала Марина как можно жестче. – И потом, Милка…

      – При чем тут Милка?! Она ничего не знает, спит спокойно и вообще довольна жизнью! В конце концов, это ей нужен был этот брак, а не мне, вот и имеет, чего добивалась. Я тоже имею право чего-то хотеть.

      – И что же, ты, значит, хочешь меня? В вечное сексуальное рабство? С Милкой тебя тоже фантазии мучают? Или это только я тебя так вдохновляю? – Марина уже еле сдерживалась, чтобы не орать во весь голос.

      Его упертость иногда ее просто раздражала. Он почему-то считал, что имеет право на ее жизнь, ее время, ее тело. Только душа его не интересовала.

      – Моя жизнь тебя не касается! – бросил он, вставая с дивана и направляясь к двери.

      – Точно так же, как тебя не должна касаться моя! Вали отсюда и больше никогда не появляйся!

      – Сама придешь, как миленькая! – усмехнулся Денис уже на пороге. – Куда ты денешься от меня, Коваль! Еще предлагать будешь, но я подумаю,