Рожденный убивать. Андрей Лариков

жителей, оживленно сплетничая, с интересом наблюдали за работой силовиков. Когда криминалисты закончили, тело убитого Сашко погрузили в труповозку. В это время прибыл эвакуатор, чтобы отогнать искореженный «форд» Ханыгина и Сашко. Почти одновременно с ним подъехал Хохлов – 50—летний, полный, страдающий изжогой и начальной стадией язвы желудка, мужчина.

      – Без стрельбы никак? – проворчал он.

      – Я вообще не стрелял, ко мне какие вопросы? – буркнул Аксенов. Но все же продолжил, как того требовала субординация: – Наружка привела нас только к дому. Мы даже подъезд не знали, где они хату брать будут. Если бы знали, само собой внутри бы засели…

      – Охренеть. Кого пасли?

      – Сашко. – Аксенов кивнул на уезжающую труповозку. – Тот, который жмур.

      – А второй?

      – Ханыгин. Мы его пять лет назад брали. Помните нападение на оптовую базу?

      – Погоди, – нахмурился Хохлов. – Это где троих ментов подстрелили? – Аксенов кивнул. – Охренеть. Значит, он был там?

      – Ханыгин тогда главбандоса сдал, – сказал Аксенов. – А за это выторговал себе условку. Обещал завязать, благодарил, чуть ли не на коленях ползал… Я пять лет ничего про него не слышал. Целых пять лет, Петр Дмитриевич.

      Тем временем Фокин общался с потерпевшим. Растрепанный хозяин ограбленной квартиры был в полнейшей прострации. Сначала – нападение. Потом – пленение: его связали, чтобы он не мог позвонить в полицию. Затем – стрельба во дворе. А после – визит полицейских, которые его и освободили. Терпила наблюдал, как криминалист снимает отпечатки пальцев со стола, где еще недавно стоял ноутбук.

      – Если вы знали, что это будет, то почему не защитили как-то? – пробормотал он. – Они меня тут чуть не убили.

      – Не убили бы, – утешил Фокин. – Это уже третье нападение, а они пока никого не убили.

      – Так вот, значит? – несмотря на шок, хозяин квартиры возмутился таким цинизмом. – Ну спасибо за заботу! Моя милиция меня бережет!

      – Это милиция берегла, а мы полиция, у нас только собственные шкурные интересы, – раздражаясь и пытаясь это скрыть, буркнул Фокин. – Вы заявление дописывать будете или как?

      Во дворе Хохлов звонил начальству, но никак не мог дозвониться.

      – Аксенов, ты со следаком все?

      – Так ко мне вопросов и не было. Я не стрелял, я же говорил? Кстати, раз уж разговор зашел… Я могу какой-нибудь рапорт написать, чтобы мне ремонт кенгурятника возместили за счет управления?

      Хохлова от вопросов опера спас звонок.

      – Алло! Да, товарищ полковник. Докладываю, взяли с поличным. Мои ребята при поддержке СОБРа. У них был пневматический «Юнкер», который внешне имитирует боевой АКСУ, и боевой ТТ. Да, у ствола номера спилены. Отправили на экспертизу, конечно. Так точно. Да, так точно, – прикрыв микрофон ладонью, Хохлов недовольно шепнул Аксенову: – Ты охренел, Аксенов. А кондиционер тебе за счет управы не надо починить?

      – С кондиционером все в порядке пока…

      Но Хохлов уже вернулся к разговору:

      – Так