Между нами, девочками. Наталья Нестерова

теперь в ЗАГС только под дулом пистолета.

      – Да и у меня карантин. Не приведи господи! – перекрестилась Инна.

      За ходом ремонта следила Анна Петровна. Хотя Борис её не уполномочивал, тётя Аня каждый вечер отчитывалась: циклевали паркет – в большой комнате под окном тёмные пятна остались; положили плитку в ванной – криво, сразу не заметно, но если присесть, отчётливо видно; потолок красили по мокрой шпаклёвке, обои в спальне клеили – три рулона остались, а потом испарились.

      Борис приезжал и устраивал строителям разнос.

      Мама восхищённо передавала Инне:

      – Из Боречки настоящий строгий начальник вырос. Не кричит, не ругается, но говорит жёстко, почтение вызывает, даже меня пробирает. Мол, циклёвку повторить, даром что уже первый раз лаком покрыли, плитку снять, положить заново, стоимость материала вычитается из оплаты. Сказал, как отрезал. Ах, какой славный мальчик!

      – Мамочка, ремонт Бориной квартиры только благодаря тебе по высшему разряду проходит. Сомневаюсь, чтобы Боря приседал в ванной или заглядывал под радиаторы в большой комнате.

      – Он мне теперь деньги оставляет, чтобы рассчитываться за вывоз мусора или доставку материалов, – хвасталась Анна Петровна.

      – Намекнуть, чтобы платил тебе как прорабу?

      – Фу, Инна, что говоришь! Боря мне родной. А как славно он с Ванечкой общается! Последний раз приезжал и рассказывал Ване… про млекопитающих… пресмыкающихся?.. Словом, про разных гадов, змей и ужей. Такой мужчина у тебя под боком, лучшего и не надо, с детства…

      – Мамуля! Мы с Борей уже обсудили возможность нашего союза.

      – И что? – замерла Анна Петровна.

      – Сошлись во мнении, – специально тянула Инна.

      – В каком?

      – Матримониальные планы не интересуют ни меня, ни его. Совместные – тем более. Лучше быть хорошими друзьями, чем плохими…

      – Погоди! Материальную сторону обсуждали? Да я, пока в силе…

      – Не материальную, а матримониальную, что означает – супружескую, с браком связанную.

      – Инна! Скажи мне по-человечески!

      – Мы никогда не станем мужем и женой. Мамочка, смирись с данным фактом.

      – Нет, то есть – да! Можно подумать, что я вас сводила.

      – Разве нет?

      – Вы на горшках сидели, а мы уже мечтали… – навернулись слёзы на глаза Анны Петровны.

      – Родная моя, не печалься, – обняла Инна маму, – ведь никто не страдает. Не сходится у людей, что ж тут поделаешь.

      И в соответствии с канонами психологической науки Инна перевела разговор на другую тему, для Анны Петровны не менее важную. Завела речь о возможных коммуникативных проблемах у Вани, который некоторых людей на дух не переносит. Может заявить взрослому человеку, например доктору: «Я тебя не люблю и разговаривать не буду!»

      – Да, этот доктор! – мгновенно среагировала мама. – У него из носа волосы растут! Не пугал бы детей, подстриг.

      Мебель Борис заказал в Италии. Хотя Анна Петровна болезненно морщилась, когда