Огни небес. Роберт Джордан

Эгвейн уселась на место и, наклонившись к Бэйр, прошептала:

      – Авиенда сделала что-то не так?

      Она не знала, как отнеслась бы к ее вопросу Авиенда, но не хотела ничем смущать подругу.

      Бэйр не испытывала подобных сомнений или угрызений совести.

      – Ты про порку? – осведомилась она обычным голосом. – Она пришла ко мне и заявила, что сегодня дважды соврала. Правда, кому и о чем, так и не сказала. Разумеется, это ее дело – до тех пор, пока она не лжет Хранительницам Мудрости. Но она твердила, что ее честь требует, чтобы тох ее был оплачен.

      – Она просила… – несказанно изумилась Эгвейн, не в силах договорить.

      Бэйр кивнула, словно такая просьба – нечто совершенно обыденное.

      – Я немножко добавила ей от себя – за то, что она меня побеспокоила. Если тут замешан джи, она не должна была обращаться ко мне. Весьма вероятно, что ее так называемая ложь – нечто такое, о чем беспокоятся лишь Фар Дарайз Май. Девы, особенно бывшие, порой так суетливы! Совсем как мужчины.

      Эмис кинула на Бэйр взгляд, заметный даже в густом пару. Как и Авиенда, Эмис, прежде чем стать Хранительницей, принадлежала к Фар Дарайз Май.

      Как казалось Эгвейн, она еще не встречала айильца, который не относился бы нервно к джи’и’тох. Но такое! Похоже, все айильцы с приветом.

      Сама Бэйр, похоже, совершенно выбросила из головы случившееся с Авиендой.

      – В Трехкратной земле потерянных ныне много больше обычного. Столько я и не припомню, – заявила она всем в палатке. Потерянными айильцы называли Лудильщиков, Туата’ан.

      – Они бегут от бед, которые гонят их за Драконову Стену. – В голосе Мелэйн ясно слышалось презрение.

      – Я слышала, – медленно произнесла Эмис, – что кое-кто из убежавших после откровения прибился к потерянным. Они попросили принять их.

      Повисло долгое молчание. Теперь все они знали, что у них с Туата’ан одни предки, что их пути разошлись еще до того, как Айил пересекли Хребет Мира и явились в Пустыню, но это знание только углубило неприязнь.

      – Он несет перемены, – хрипло прошептала скрытая клубами пара Мелэйн.

      – Мне казалось, вы примирились с переменами, которые он несет, – сказала Эгвейн с искренним сочувствием в голосе. Должно быть, тяжело осознавать, что вся твоя жизнь перевернулась в один миг. Девушка готова была услышать распоряжение прекратить болтать, но ей не велели попридержать язык.

      – Примирились. – Бэйр будто пробовала слово на вкус. – Вернее сказать, мы вытерпим перемены, насколько сможем.

      – Он преобразует все. – Голос Эмис звучал озабоченно. – Руидин… Потерянные… Откровение… Предано огласке то, что нельзя было разглашать…

      Хранительницам – да, пожалуй, и всем айильцам – по-прежнему трудно было говорить на эту тему.

      – Девы теснятся вокруг него, будто обязаны ему больше, чем своим кланам, – добавила Бэйр. – Впервые мужчину впустили под кров Дев!

      Эмис собралась что-то сказать, но промолчала. Что бы ей ни было известно о