Чикатило. Явление зверя. Алексей Гравицкий

опустил голову. Только Овсянникова посмотрела на капитана с сочувствием.

      – Не отвлекаемся, товарищи, – одной фразой навел порядок Ковалев. Смех сразу стих. – Московские коллеги приехали к нам в подкрепление в связи с убийствами в лесополосах.

      Мужчина вернулся на свое место, сел, продолжил говорить:

      – Прошу, так сказать, любить и жаловать. И оказывать всяческую поддержку.

      – Вы неверно информированы, Александр Семенович, – мягко произнес Кесаев, и в кабинете вдруг наступила звенящая тишина. – Моя группа ведет собственное расследование, а в ваши обязанности входит всесторонняя поддержка. Так что надеюсь на плотное взаимодействие.

      Местные переглянулись. Ковалев напрягся, поиграл желваками – с ним так разговаривало только большое начальство, да и то крайне редко. Однако он тут же взял себя в руки и вернул на лицо дружелюбное выражение.

      – Можете рассчитывать на полное содействие с нашей стороны, Тимур Русланович.

      Следователь кивнул.

      – В таком случае, Александр Семенович, было бы неплохо, если бы вы ввели нас в курс дела и поделились своими соображениями.

      Ковалев открыл папку с документами, бросил на них беглый взгляд, напоминая себе детали, и начал говорить:

      – В последнее время в области серьезно возросло количество нераскрытых убийств. Изуродованные тела, в том числе детские, находят в парках Ростова и окрестных лесополосах, чаще в районе станций пригородных электричек. Мы предполагаем, что действует банда.

      – Почему? – неожиданно раздался голос Витвицкого.

      Полковник осекся, его подчиненные посмотрели на Витвицкого так, будто заговорил стул. В этом кабинете не было принято перебивать его хозяина.

      – Что – «почему»? – сдерживая гнев, спросил Ковалев.

      – Почему вы полагаете, что действует банда? – глядя на полированную поверхность стола, негромко спросил Витвицкий.

      Кесаев недовольно свел брови к переносице, негромко, сдерживая раздражение, бросил:

      – Подождите, капитан. Вопросы потом.

      – Ничего, я понимаю… – полковник неожиданно улыбнулся. – Эмоциональная травма. Вы, Тимур Русланович, тоже ведь что-то хотели сказать?

      – Александр Семенович, мне и моим людям необходимо ознакомиться с материалами, – произнес следователь, повернулся к Горюнову: – Олег, давай.

      – Вероятно, понадобится обращаться к старым делам, так что было бы уместно, если бы вы выделили нам человека для работы с архивами, – сказал Горюнов.

      Ковалев согнал с лица улыбку.

      – Олег Николаевич, вы меня простите, но вы вообще понимаете, что в области происходит?

      Липягин принял это как руководство к действию и посмотрел на Кесаева:

      – Тимур Русланович, у нас каждый человек на счету, а вы хотите, чтоб для вас кто-то по архивам бегал?

      – Эдик! – одернул подчиненного Ковалев, показывая, кто в доме хозяин.

      Кесаев тем не менее помощь Ковалева не принял и ответил Липягину