Путь на Кристу. Новичок. Вадим Денисов

зорги раз в году приносят человеческие жертвы.

      Фантазия пошла вразнос.

      – Раз в год? Держи карман шире, каждый месяц головы режут.

      Достают из труднодоступных чащоб своего деревянного идола со следами жира вокруг страшной рожи, нечто вроде мексиканского бога войны Вицлипуцли. И начинается древний кровавый культ. С пойманными попавшими олухами…

      Ох, что-то меня трясти начало. Достал и надел куртку.

      Проверил и перезарядил ружьё.

      – И не деревянный идол, а каменный. Мегалит.

      Проверил, как пристраивается в окна ружьё. Лучше всего в сторону кормы и на правый борт, где стоит лодка. Хуже – на бак и на левый борт, там просто ничего не видно, кроме обреза палубы, баржа ещё и слегка накренилась направо. Правда, с той стороны и причалить невозможно, а на борт трудно забраться даже при помощи кошек, зацепиться не за что.

      – Эх, где ты, Кеша, родненький…

      Не помогал ни чай, ни кофе.

      Тушёнку снял, пахнет варево вкусно – а мне теперь и этот запах тревожен! Что за чертовщина?

      Запах собственного ужаса…

      Достал и потряс фляжку, синьки ещё хватает. Торопливо вмазал, отхлебнув хороший глоток. Потом ещё один, и опять без закуски. А вы бы не вмазали, сидя в одиночестве посреди неизвестной планеты во враждебном окружении?

      Спиртное тоже не помогло, началась полная жесть.

      Фантазия вновь заработала, с удвоенной силой.

      В моей голове возникали ужасающие картины, словно я не спиртного выпил, а наелся годных грибков: мне чудилось, что из каких-то технологических отверстий, прорех в корпусе и внезапно открывшихся люков танков лезут змеи-людоеды, по палубе в сторону избушки крадутся чёрные пауки размером с павиана, воздух вокруг приобретает едкий запах серы, а по дощатому настилу уже застучали пятки зомби-зоргов, возвращённых в подлунный мир после колдовского ритуала.

      Подкрутил лампу поярче.

      Не могу сдержать мутного потока собственных страхов! Словно кто-то в голову вбивает. Не загнать мне в темноту демона, который, летая над старой баржой, смеется надо мной и нехорошо шутит с человеческим сознанием, показывая самые страшные картины…

      – На палубу выходи, Дар, здесь с ума сойдёшь.

      Опять перезарядка ружья! Пули теперь, пули! Гадство, почему я не взял с собой «Сайгу»?! Как было бы удобно: бац, пулевой магазин вставил! Бац, картечный!

      Всё происходило, словно в фильме ужасов.

      Взгляд в оконце – мерцание звёзд и какой-то хрип вдали.

      Следующий кадр с медленным переводом дрожащей камеры, этот момент почему-то особо врезался мне в память: собственные руки, странно тонкие и бледные, словно у покойника, с усилием отодвигающие тяжелый засов, толкающие дверь.

      Дверь скрипнула так, что я чуть было вновь её не захлопнул.

      Подышать надо. Успокоиться. Так жить невозможно.

      Для начала я медленно, крадучись, обошёл замершую баржу по периметру, внимательно всматриваясь в берега, особенно в левый, который совсем близко, и в тёмную воду проклятой Аракары. Пригибался,