Время библиомантов. Противостояние. Кай Майер

хохот наполнил помещение:

      – Моя сила поглощает! Моя сила сжигает! Моя сила – сверхчеловечна!

      Изида перевернула руку. Кончики пальцев покраснели, но ожогов не было.

      – Во всяком случае, он – не иллюзия.

      Они вошли в сокровищницу.

      Фурия озабоченно нахмурилась, а Финниан принялся в тревоге оглядываться.

      – Но почему там внутри ничего не сгорело? – спросил он. – Вся эта ерунда невредимо лежит на своих постаментах.

      – О да! – ликовал опять Форнакс. – Александрийское пламя само определяет, кого и что ему уничтожить, – и, слегка понизив голос, добавил: – Боже упаси, никакой макулатуры – этого добра я объелся! Книги, свитки, папирусы – ничто из этого мой огонь не повредит. – Потом, словно опомнившись, что вследствие своего признания он станет менее страшен, он указал пылающим перстом на Финниана: – Но тебя, тебя я спалю до вонючих останков, человече! А эти две будут гореть, аки ветви сухие. Ибо я есмь Форнакс, молния богов!

      – Да ты просто хвастун! – парировала Фурия.

      От следующего удара в ворота зазвенели склянки на полках. В надежде, что Изида что-нибудь придумает, Фурия решила потянуть время. Может быть, ей удастся отвлечь Форнакса.

      – Для того, кто позволяет себя поймать и посадить под замок, что-то ты больно задаёшься! – крикнула она огненному существу. – Сколько ты просидел в этой дыре? Пару месяцев?

      Форнакс выстрелил в потолок, словно гейзер. Вертикальное пламя окутало его огнедышащим столбом.

      – Да неужели лет?

      – Не дерзай насмехаться над кончиной целой эпохи, презренная! – вскипел он. – Закат Древнего Востока, опустошение ценного собрания рукописей! Я спалил в десять тысяч раз больше, чем всё, что ты прочла, ничтожная библиомантка!

      Она не успела возразить, а за воротами на другом конце зала раздался вопль. Вначале Фурия решила, что это Мардукова банда, прорвавшая блокаду, но потом из одного крика родилось мощное крещендо многоголосого рёва, отдававшего болью и страхом смерти.

      Под стеклянным куполом раздалось бульканье, как если бы из бутылки допивали остатки жидкости, и несколько секунд подряд казалось, что там, наверху, скрипят оконные рамы под натиском нового, невиданного напряжения.

      В следующий миг крики резко прекратились, и над залом установилась устрашающая тишина. Фурия слышала только собственное дыхание в сопровождении бешено колотящегося сердца. Форнакс сморщился до фитилька величиной с ладонь и запрыгнул обратно в свою чашу.

      – Что это было? – обескураженный происходящим, шёпотом спросил он.

      Фурию не покидало чувство, что у неё что-то вырвали из груди, хотя и без боли, но так неожиданно, что она от страха закричала. Петушиная книга тоже громко застонала. Изида, зашатавшись, упала на колени. Один Финниан продолжал стоять на ногах, и тогда Фурия поняла, что случившееся его не задело. Что бы теперь ни происходило, это касалось только библиомантов или существ, порождённых библиомантической энергией.

      – Да что же это, чёрт возьми, за… – начал