Под подозрением. Андрей Лариков

повернул ее к себе, потянув за локоть.

      – Эй, я из полиции. Если есть проблемы, я могу помочь.

      – Нет у меня никаких проблем, ясно?

      Голос девушки говорил об обратном. Она была на взводе и у нее были проблемы. Нахмурившись, Филин смотрел на девушку. Подрагивающий подбородок. Она нервно и с откровенным страхом покосилась на коридорчик, ведущий в зал с баром.

      – Штык? Его боишься? Это он?

      – Вы меня вообще слышите? – девица была на грани истерики. – Мне надо работать! Отпустите!

      – Как знаешь, – Филин не отпускал ее локоть. – Но если вдруг передумаешь…

      Свободной рукой он достал из куртки визитку и протянул ей. Девушка едва не вздрогнула при виде визитки, глядя на нее, как черт на ладан. Новый нервный взгляд в коридорчик. Но Филин не отпускал ее руку. Чтобы отвязаться от него, девица выхватила визитку.

      – Хорошо, я взяла, теперь все? Отпустите меня!

      – Успехов.

      Филин выпустил ее руку. Девушка тут же исчезла в дверях служебных помещений. Последнее, что увидел Филин – ее зажатую, скованную спину. Так выглядит страх сзади.

      Когда Филин вернулся к барной стойке, в зал как раз заходили двое ППСников. Филин кивнул им на уркагана за столиком. ППСники тут же направились к нему.

      – Добрый вечер. Ваши документы.

      – А что такое, мужики? – оторопел уркаган.

      – У вас есть документы?

      Филин уселся за стойку и принялся за свой кофе. Сжав зубы, Штык наблюдал за ППСниками. Бармен старался не смотреть ни на Филина, ни в зал, ни на хозяина заведения.

      Уркаган наконец сдался и достал из кармана бумажку, буркнув:

      – Справка у меня.

      Справка об освобождении. Шикарно, мысленно хмыкнул Филин. Учитывая нападение на Буча, которое, возможно, являлось разбоем, подозрительных личностей следовало доставить в отделение. Только что откинувшийся уркаган, неизвестно на какие шиши распивающий водку в не самом дешевом кабаке, был личностью подозрительной.

      Когда ППСники уводили уркагана, притихшие гости бара провожали их глазами и перешептывались. Вечер для некоторых был испорчен. То, что нужно. Филин степенно допил кофе, достал из кармана полтинник и, небрежно бросив на стойку, поднялся.

      – Удачи, Штык. Не прощаюсь, как-нибудь еще заскочу.

      Филин двинулся к выходу из «Саванны», спиной ощущая всю ярость Штыка-Артюкова. Филин был доволен. Вечер не прошел насмарку.

      В дежурной «Газели» выяснилось, что надо ехать на очередную заявку. Когда они двинулись в путь, водитель не выдержал.

      – Дался тебе этот Штык.

      – Дался, – мрачно кивнул Филин. – Он рецидивист с тремя ходками за разбои. После его последней отсидки в городе вдруг убивают коммерса и уносят из его офиса больше 15 миллионов. А через полгода Штык открывает самый дорогой в районе кабак и начинает корчить из себя бизнесмена. Выродок драный.

      – Ты точно знаешь, что это он того коммерса замочил?

      – Только слухи по линии