Большая книга ужасов – 57 (сборник). Елена Артамонова

сценические костюмы. В молодости Елизавета Ивановна была цирковой артисткой. Еще здесь есть старые афиши и прочий никому не нужный хлам. По большому счету, этому «богатству» место на свалке.

      – Что вы! Это же очень интересно! – У Светки разгорелись глаза, стоило ей только увидеть расшитые мишурой костюмы. – Просто класс! Обожаю старинную одежду. Это же начало двадцатого столетия! Серебряный век, модерн. Интересно, этот стиль как-то отразился на сценических костюмах? Надо непременно показать их моей маме.

      Я лишь кивала головой, не зная, радоваться или нет такому наследству, а Петька скис окончательно – ведь тяжеленный чемодан предстояло тащить именно ему.

      – Нелепое завещание, – Петр Антонович сел в кресло, снял очки, тщательно протер стекла. – Говорят, такой была воля Елизаветы Ивановны, а ее супруг, переживший жену на десяток с лишним лет, только повторил наказ в своем завещании.

      – Откуда такая точность в цифрах? – поинтересовался уже вошедший в курс этого дела Петька. – Почему именно в этот день и в этот час?

      – Насколько мне известно, точная дата смерти этой женщины – двадцать третье марта девяносто первого года. Она умерла в половине четвертого дня. Поэтому эти цифры и должны были стоять в завещании.

      – Ничего себе! – громадное, в рост человека зеркало услужливо отразило мое вытянувшееся от удивления лицо. – Бывают же совпадения!

      – Можете не брать эти вещи, но будьте добры, унесите их из моего дома. Мне бы не хотелось с ними возиться. Вся эта нелепая история и так отняла слишком много времени. Мусорные баки за углом, во дворе.

      – Будем иметь в виду. Спасибо. Всего доброго.

      Мы покинули не слишком гостеприимную квартиру. Конечно же, никто из нашей компании сундук выбрасывать не собирался, и нам не терпелось как можно скорее изучить его содержимое. Петька с героическим выражением лица спустил чемодан по лестнице, водрузил его на жалобно скрипнувшую тележку, покатил вперед. Мы со Светланой шли рядом, с боков поддерживая тяжелую поклажу.

      – Мам, а вот и мы! – Светка указала на сундук. – С наследством.

      На лице Вероники Викторовны – дамы суровой, стильной, державшей свою дочь в ежовых рукавицах, – появилось недовольное выражение. Ободранный громоздкий ящик произвел на нее не слишком благоприятное впечатление. Она хотела что-то сказать, но передумала, окинула нас ледяным взором и ушла к себе в комнату.

      – Ну, Акулиничева, это был ненумерованный подвиг Геракла. – Петька из последних сил втащил сундук в спальню, плюхнулся на диван. – Можно подумать, что под одеждой там спрятаны кирпичи.

      Признаюсь, у всех нас от волнения немного дрожали руки – хотелось верить, что, вопреки всему, мы непременно обнаружим в сундуке нечто ценное. Стукнулась о стену второпях открытая крышка, в воздухе вновь разлился запах духов и пыли. Я взяла один из пожелтевших бумажных рулонов. Развернула. Это была старая цирковая афиша. Молоденькая девушка стрелой взлетала