Лазарит. Симона Вилар

надлежит пользоваться любой неровностью почвы.

      Сарацины – непревзойденные стрелки, но теперь у крестоносного воинства появилось новое оружие, чтобы противостоять их губительным атакам: на складах у пристани ждут своего часа сотни новых арбалетов с тетивой не из крученых бычьих жил, как встарь, а с металлической, изготовленной особым способом пружиной. Болт[21] такого арбалета развивает огромную скорость и летит гораздо дальше, чем можно вообразить. И хотя Святой престол объявил арбалеты жестокими и безбожными, запретив использовать их в войнах между христианами, это не имело значения, так как крестоносцам противостояли жестокие и коварные иноверцы.

      Ричард мог говорить о таких вещах бесконечно, тем более что знал: его мать разбирается в оружии не хуже закаленного воина. Король разгорячился, начал жестикулировать, ему стало жарко в суконном плаще, подбитом алым шелком, и он широким жестом отбросил его полы за спину. В эту минуту глаза его по-мальчишески блестели, а лоб под медным оголовьем покрылся испариной.

      Элеонора, однако, по-прежнему зябла. С гор в сторону моря уже тянул прохладный вечерний бриз. Она поплотнее прижала к груди муфту, в которой пыталась отогреть руки, дождалась, пока Ричард сделает паузу, и проговорила:

      – Ричард, ты должен был догадаться, что раз уж я здесь, то это означает, что я привезла тебе невесту.

      Король взглянул на мать с недоумением. Его глаза погасли, словно присыпанные пеплом, он глубоко вздохнул и, скрестив руки на груди, облокотился на парапет галереи.

      – Да, нечто подобное приходило мне в голову. И что, ваше сватовство оказалось удачным?

      – Иначе я не посмела бы тревожить тебя в такое горячее время.

      Ричард отвел взгляд. Бриз шевелил его длинные вьющиеся волосы, профиль казался отлитым из бронзы и четко вырисовывался на фоне сине-фиолетового вечернего неба.

      – Кто же она?

      – Беренгария Наваррская.

      – О, крошка Беранжер! – король улыбнулся, произнося имя наваррской принцессы на аквитанский манер. – Некогда ее отец, король Санчо Наваррский, зазвал меня на турнир в Памплону. Малышка Беренгария вручала победителям награды и при этом очень смущалась. Ей было тогда лет десять, не больше. Она показалась мне весьма скромной и милой. Я даже попытался сочинить кансону в ее честь, да так и не закончил… Но ведь с тех пор прошло столько лет! Я был уверен, что принцесса Наваррская давно замужем.

      – Нет, она свободна, к счастью, хоть ей уже двадцать шесть.

      – Многовато для новобрачной, – прищурился Ричард. – Раз она так засиделась в невестах – что с ней не так?

      – А тебе бы понравилось, если бы с ней было что-то не так? – язвительно возразила королева. И вдруг вполголоса добавила: – По пути в Памплону я наведалась в округ Коньяк, где имела честь присутствовать на свадьбе твоего сына Филиппа де Фольконбриджа.

      Король слегка побледнел, затем исподлобья быстро взглянул на мать.

      – И

21

Болт – кованая арбалетная стрела длиной около 20 см. Легко пробивала доспехи, причиняя страшные раны.