Исчезновение принца. Комната № 13. Эдгар Уоллес

отнюдь не монашеского толка, а именно тот миг, когда две фигуры, одна в ярко-зеленом, а вторая в кроваво-красном, скрестив клинки, на короткий миг образовали в воздухе серебряный крест. Хоть то и было пустое дурачество, в этом нельзя было не увидеть определенного драматизма. Было волнительно и тревожно думать о том, что в рассветной мгле те же фигуры могли принять те же позы, но уже с трагическим финалом.

      – Вы с ним повздорили? – неожиданно спросил Брэйн.

      – Да, – ответил стоявший неподвижно человек в зеленом. – Вернее, он повздорил со мной.

      – Что же вы с ним не поделили? – спросил следователь, и на этот вопрос Леонард Крейн не ответил.

      Как ни странно, Хорн Фишер лишь вполуха прислушивался к этому судьбоносному разговору. Его полусонные глаза лениво следили за князем Бородино, который в эту минуту направился к темной стене леса, где он задержался на какую-то секунду, словно задумавшись, а потом скрылся среди деревьев.

      Из неуместной рассеянности его вырвал голос Джулиет Брэй, в котором зазвенели новые решительные нотки:

      – Если сложность в этом, лучше внести ясность сразу. Я обручена с мистером Крейном, и когда мы рассказали об этом брату, он этого не одобрил. Вот и все.

      Ни Брэйн, ни Фишер не выказали ни малейшего удивления, только первый спокойным голосом добавил:

      – Все, за одним лишь исключением: он и ваш брат, чтобы обсудить это, отправились в лес, где мистер Крейн и «потерял» меч да и самого своего спутника.

      – А могу ли я узнать, – спросил Крейн, и на бледном лице его мелькнуло нечто вроде насмешки, – что, по-вашему, я сделал с тем или с другим? Давайте рассмотрим вашу блестящую догадку. Допустим, я – убийца. Если это так, то вам придется доказать, что я еще и маг-чародей. Если я своим мечом, который не дает вам покоя, проткнул вашего друга, что я сделал с его телом? Отправил его за тридевять земель на семи драконах? Или всего лишь превратил его в белоснежную лань?

      – Вы выбрали неподходящее время для острот, – строго произнес англо-индийский судья. – Не в вашу пользу говорит то, что вы можете шутить в подобной ситуации.

      Сонный, даже скучающий взор Фишера был все еще устремлен в сторону леса, и вскоре в сером хитросплетении тонких стволов он усмотрел движущуюся ярко-красную массу, подобную мятежной предзакатной туче, и на тропинке снова появился князь в костюме кардинала. Брэйн, возможно, полагал, что князь отправился в лес на поиски меча, но тот, вернувшись, нес в руке не меч, а топор.

      Несоответствие между ярким маскарадным убранством гостей и мрачной загадкой создало любопытную психологическую атмосферу. Сначала всем было ужасно неловко из-за того, что на них были глупые праздничные наряды, тогда как происходящее больше напоминало похороны. Многие уже успели вернуться и переодеться в более траурные или хотя бы более строгие костюмы. Но, как ни удивительно, это породило странное ощущение, будто начался второй маскарад, еще более фантасмагорический, чем первый. А когда они привыкли к виду своих смехотворных убранств, многих – сильнее всего самых