Правовая социализация человека. Вячеслав Гуляихин

мобильность и динамичность, позволяющие быстро трансформировать или менять морально устаревшие механизмы правовой социализации. В таких условиях люди имеют реальную возможность для успешной реализации своего творческого потенциала, поскольку могут относительно легко, несмотря на жесткую конкуренцию между ними, переходить из одной социальной группы в другую, меняя свое место жительства, профессию, область деятельности и статус. Они могут перемещаться из одной страты в другую и двигаться как по горизонтали, так и по вертикали социальной лестницы. Тем не менее, здесь необходимо отметить, что краеугольным камнем постиндустриального общества не стал принцип гуманизма, а тщательно культивируемая идея все возрастающего потребления. Из-за этого человек вынужден сужать свое личностное бытие до той узкой социально-производственной роли, которую он для себя выбрал. Рыночные законы становятся доминирующей силой в жизни индивида и диктуют ему свою волю. Потребительское общество преднамеренно сдерживает свободное развитие творческого потенциала личности и превращает ее в частичку человеческого капитала – интенсивного производительного фактора хозяйственной жизни, которая развивается по жестким рыночным законам. Такое буржуазное закрепощение человека, когда его значение определяется лишь через призму получения прибыли от его трудовой деятельности, приводит индивида к потере смысла своего существования и к отчуждению от социальной деятельности.

      В современном буржуазном обществе социализация становится лишь средством формирования обезличенного человеческого капитала и приобретает все более авторитарный характер. Наш мир все более переполняется «маленькими людьми», которые стали его «господами» и теперь «проповедуют покорность, скромность, благоразумие, старание, осторожность и длинную вереницу остальных маленьких добродетелей»[69]. Но эти маленькие добродетели, которые не развиваются на базе фундаментальных принципов гуманизма и справедливости, не спасают мир от большого зла. Ведь именно в Европе разгорелись две мировые войны, унесшие десятки миллионов человеческих жизней. Хотя, по утверждению Ф. Ницше, нынешний европеец – это «измельчавшая, почти смешная порода, какое-то стадное животное, нечто добродушное, хилое и посредственное»[70]. Такие «стадные животные» заботятся лишь о собственном материальном потреблении. Их действия подчиняются только логике борьбы за жизненно важные ресурсы. В погоне за вещами они отчуждаются от своего экзистенциального начала, перестают быть полноценными субъектами правовых отношений и превращаются в практически обезличенные объекты, которые как товар имеют свою рыночную стоимость и соответствующие ценники. Личные права и свободы волнуют таких людей лишь настолько, насколько их нарушение затрагивает процесс материального потребления. Но человек не является вещью, поэтому он начинает испытывать экзистенциальную р

69

Ницше Ф. Так говорил Заратустра. М., 1990. С. 249.

70

Ницше Ф. По ту сторону добра и зла // Ницше Ф. Соч. в 2 т. Т 2. М., 1990. С. 62.