Русь моя. Книга XIV. Николай Викторович Игнатков

тебя и что,

      Воздух серый и стена.

      И любовь моя ничто,

      Виновата ты сама.

      Одеялами одежд,

      Укрываясь от меня.

      В многоточии надежд,

      Ведь останусь только я.

      Синим ветром старый день,

      И акации в цвету.

      Во дворе цвела сирень,

      Может я сорвал не ту.

      И поранил лепестки,

      Что еще не знают тьмы.

      Их окрепшие листки,

      Зеленеют у весны.

      Я один и не один,

      Много нас, но где та связь.

      Где любовь, где господин,

      Где немыслимо понять.

      Ветер, солнце и вода,

      Бутафория и сглаз.

      Уходили навсегда,

      Оставаясь, каждый раз.

      Подвенечная фата,

      В ноги бросилась коню.

      Может эта и не та,

      И себя теперь виню.

      Одиночествами слез,

      Нам не выплакать теперь.

      И по коже как мороз,

      Та закрывшаяся дверь.

      Где играла тишина,

      Чистотой целебных трав.

      А теперь любовь струна,

      И не знает кто там прав.

      Ситцем сотканные сны,

      Прозябание в дали.

      Те мечты были просты,

      Только спрятались внутри.

      Стеклорезом по стеклу,

      Затеню собой вуаль.

      Мы летевшие к теплу,

      Там где нас обоих жаль.

      Мы замотанные буднями

      Мы замотанные буднями,

      Посмотрев из-за угла.

      Как похожи стали судьбами,

      Там где фишка не легла.

      Голоса наши течением,

      Реки смыли для него.

      Не погребовали мнением,

      Это все для одного

      И смешалось левоправое,

      День и ночь теперь как тень.

      Только где в том будет главное,

      Капли капает капель.

      Либералами изъедены,

      Посекундные часы.

      И слова давно поделены,

      И натасканные псы.

      Рвут на части ту, что матушка,

      А для нас Россия мать.

      И Россия всем не лапушка,

      Только нужно понимать.

      Многоточием слов

      Обелиски надежд многоточием слов,

      Напечатанных мнений газетных полос.

      Воет ветер экспертов и тьмой голосов,

      Поднимают один… Отпуская вопрос,

      На чужие хлеба, где и рожь не родит,

      Где ночами свирель затворит тишину.

      А потом невзначай президент наградит,

      Только голос кричит, – Я вас всех прокляну.

      Кто наградой взрослел, кто его награждал,

      Есть законы, которых нельзя нарушать.

      В лабиринте из тех искаженных зеркал,

      Время есть, когда будут за все отвечать.

      И цари не цари возомнившие лишь,

      С Богом их поровнять поспешила молва.

      Всуе ты про себя не за них промолчишь,

      Правда ведь умирая, выходит жива.

      И взрастут те поля, что не знали соху,

      И топор застучит по ухабинам льдин.

      Сколько было таких, кто уснул на веку,

      Кто попался тогда в эту сеть паутин.

      И покосами рек оживает земля,