Олень, фея и камень. Елизавета Шумская

мало. – Может, Златко поможет?» Впрочем, скоро эти мысли отошли на второй план, когда девушка вспомнила про утерянный амулет и мигом помрачнела.

      – Мне нужно найти камень, – выпалила она. – В смысле… кулон такой… в виде…

      – Я знаю, – прервала ее путаные объяснения шаманка. – Мой друг рассказал о причинах. И я обещала помочь.

      – Поможете?! – Ива с бешеной надеждой посмотрела на женщину.

      – Помогу, – в первый раз улыбнулась та. – Только поешь сначала.

      – Шаман не вождь, он не ведет людей, особливо если это женщина. Он советует, направляет, передает волю духов, разумеется, но не ведет. – Все началось с вопроса Ивы о том, как обращаться к собеседнице, и ее грустного ответа: «Уже вечность я не слышала своего имени из уст человека». – Когда вожди решили выбрать других хозяев, я ничего не смогла сделать.

      Ива с подозрением уставилась на женщину. Кажется, она уже слышала эту историю…

      – Мне пришлось уходить со всеми. А потом бежать со всеми…

      «Их гнали как диких зверей с привычных земель», – вспомнила девушка полный одновременно злорадного удовлетворения и невероятной горечи голос хозяйки Нум-га.

      – Мы не смогли бы уйти… Все полегли бы… И мне пришлось колдовать. – Шаманка смотрела в пустоту, и Ива могла только догадываться, что она там видела.

      Невыносимый холод, нет еды, пал практически весь скот, племени почти не осталось – кто умер, кто болен, остальные истощены и измучены. За ними погоня, и пощады ждать не приходится, а хозяева больше не помогут. В конце концов их загнали в ловушку. Что ею стало? Местность, из которой не выбраться, или просто кончились силы? В какой момент они поняли, что это конец?

      – Без хозяев мои силы… смешно подумать, как их было мало. Но я молила духов, землю, небо и камни… И меня услышали…

      Круг из золы на утоптанном снеге, скулящие собаки за спиной. Чешуя рыбы, обломок рога оленя и горькие травы в огне по центру. Мучительно отдается в висках барабан, и проходится по нервам тревожный звон бубна. Вдали разгорается восход и раздаются торжествующие рожки загонщиков.

      Последний взгляд на своих – нескольких детей, уставших плакать, женщин с измученными лицами, мужчин с потерянными взглядами проигравших, нескольких упрямых старцев, которых ничто не сломит. Самые родные. Единственные выжившие из когда-то многочисленного, богатого племени.

      А рожки все ближе.

      Глаз не оторвать от этих лиц, так не хочется их отпускать, сердце рвется на части, но это ее решение – и они уходят. В светящуюся арку из искр мороза, первых лучей и ее души.

      Плачут от страха собаки, им тоже не хочется умирать. Но рожки все ближе. И остается только улыбнуться. Потому что загонщики не успели.

      – Вот только у меня не будет послесмертия, а они – не увидят солнца.

      Знахарка нахмурилась, но так и не разобралась в том, что имеет в виду рассказчица. Взглядом попросила пояснить.

      – Ты уже не в мире смертных, Ива, – шаманка первый раз назвала девушку по имени, и та вздрогнула