Эхо между нами. Кэти Макгэрри

слезы. Я морщусь, потому что это не похоже на мою мать. Она очень счастлива, особенно когда в ее жилах течет алкоголь.

      – И что случилось? – Я наклоняюсь вперед, гадая, не вырвет ли ее снова.

      Мама закрывает глаза, сжимая их так сильно, что в уголках образуются гусиные лапки.

      – Сегодня вечером мне сказали, что на моей карточке недостаточно средств, поэтому пришлось заплатить наличными. Я была так смущена.

      Деньги никогда не были одной из тех проблем, с которыми мы сталкивались в нашей жизни.

      – Кто-то украл твою карточку?

      Она качает головой, прижимаясь к холодному кафелю.

      – Твой отец не прислал чек на алименты.

      Мой рот открывается от шока, но мое удивление быстро превращается в кипящий гнев.

      – Что?

      – За последние несколько месяцев он ничего не прислал. Я зарабатываю достаточно, чтобы содержать всех нас, и не хотела, чтобы вы, мои любимые дети, разочаровались в нем… Поэтому я ничего не сказала, но потом мне пришлось оплатить несколько непредвиденных счетов, ваши медицинские страховки, и я совсем забыла, что мне придется выплатить ипотеку за старый дом, а также первый и последний месяц аренды здесь. А затем еще были расходы, связанные с продажей дома и постройкой нового…

      Мамин лоб покрывается испариной, а мой желудок начинает скручивать от ужаса и ярости, когда я пытаюсь понять, к чему она клонит. Тело мамы сотрясается от рыданий.

      – Я и не подозревала, сколько положила на карточку и как сильно опустел счет. Боюсь, что чек за эту квартиру не примут. Наш домовладелец сказал, что его дочь скоро сдаст его на хранение. Все будет в порядке со следующей зарплатой, но… Мне очень жаль, Сойер. Простите меня…

      И, когда мама открывает рот, чтобы сказать что-то еще, она резко поднимает голову, и ее снова рвет в унитаз.

      Вероника

      Брат Люси – полный придурок, их мама – ходячий кошмар, но сама Люси – яркая звездочка семьи. Увидев в углу гостиной мой старый кукольный домик, она быстро забыла о своих страхах. Она поиграла несколько минут, а теперь сидит за нашим высоким кухонным столом и, болтая ногами, с удивлением рассматривает комнату.

      – Там очень много индеек.

      – Да, есть немного.

      Я выуживаю из шкафчика коробку крекеров. Это ведь то, что любят маленькие дети, верно?

      – А кто их сделал?

      – Я. Может быть, ты тоже хочешь сделать одну такую?

      – Конечно!

      Она улыбается мне, показывая свои молочные зубы. Открыв печенье, я вытаскиваю все для того, чтобы сделать бумажную индейку: цветную бумагу, карандаши, маркеры, клей и золотые блестки. Еще через несколько минут копаний в ящике с посудой я, наконец, нахожу безопасные розовые ножницы. Люси, кажется, довольна блестящими трубочками, которые она подносит к свету.

      – Мне здесь нравится. Здесь лучше, чем внизу, – говорит она. – А почему у вас так много индеек?

      – Я думаю, что лучше задать вопрос, почему не у всех на стене висят индейки.

      Люси наклоняет голову,