Пески. Наследие джиннов. Элвин Гамильтон

Он ответил так быстро, словно знал, что я скажу, прежде меня самой. Глядя в сторону, продолжил: – Я в долгу перед тобой – обязан тебе жизнью и не хочу губить твою.

      – При чём тут это? Возьми меня с собой, вот и всё, о чём я прошу.

      Его глаза вновь захватили меня в плен.

      – Ты даже не знаешь, куда я собрался.

      – Мне всё равно. – Я придвинулась ближе, не в силах сдерживать себя. – Куда угодно, лишь бы подальше отсюда! Где хотя бы есть поезда и приличные дороги. Тогда мы будем в расчёте, и я сама доберусь до Измана. Здесь мне делать нечего, так же как и тебе.

      – А чем займёшься там?

      Я дёрнулась как ужаленная.

      – Что-нибудь да найду – уж точно больше, чем в этой дыре! – Жинь неуверенно хохотнул, и я поспешила использовать преимущество: – Ну пожалуйста! Разве тебе никогда не хотелось чего-нибудь так сильно, что уже нельзя терпеть? Мне надо, надо убраться отсюда, и как можно скорее! Я тут задыхаюсь!

      Он глубоко вздохнул в явной нерешительности. Я выжидающе молчала, боясь всё испортить неосторожным словом. И тут зазвонили колокола.

      Момент был упущен.

      – Не рановато ли для вечерней молитвы? – нахмурился он.

      Сердце в груди замерло, я затаила дыхание, прислушиваясь.

      – Нет, это не призыв к молитве.

      – Облава?

      – Нет. Для армии у нас звонить не станут.

      – Может…

      – Тише! – перебила я, подняв руку.

      Этот отчаянный перезвон мне не доводилось слышать уже несколько лет. Ещё мгновение – и его подхватил весь посёлок. Звякали дверные колокольчики, из окон доносился стук железных кастрюль. По спине побежали мурашки.

      – Охота! – Я перескочила через прилавок и рванулась к двери.

      Глава 5

      На улице я едва не столкнулась с Тамидом.

      – Амани, я тебя искал… – Он запыхался, тяжело опираясь на костыль. – Не выходи, не надо!

      – Там… – начала я.

      – Буракки, – кивнул он.

      Сердце радостно подпрыгнуло. Сотворённый задолго до смертных, как и все древние, этот конь из песка и ветра мог скакать без остановки до самого края света и ценился на вес золота, если его удавалось изловить. Сидеть в лавке? Ни за что!

      Я прищурилась, вглядываясь в конец улицы, откуда приближалось облако пыли. Мужчины обступали его, тыкая железными прутьями. Значит, одна из старых ловушек всё-таки сработала.

      – Должно быть, его привлёк вчерашний пожар в Шалмане, – рассудительно заметил Тамид. – Древние падки на огонь.

      На всякий случай я выдернула из столбика крыльца старый кривой гвоздь. Обитатели пустыни издревле добывали в горах металл и посылали своих дочерей в железных перчатках ловить и приручать буракки – обращать их из песка и ветра в живую плоть. Волшебных коней вели в города на продажу, тем и жили.

      Затем султану пришло в голову построить фабрику. Пески затянуло железной пылью, даже вода стала отдавать ржавчиной. Буракки попадались всё реже, кочевые палатки превратились в дома, а торговцы конями – в фабричных работяг.

      Только