Белорские хроники. Ольга Громыко

Самым благозвучным из них было «Три придурка».

      Вернув ведро, я попрощалась и пошла дальше. Рыжая носилась вокруг, как арбалетная стрела с пружиной вместо древка, тычась носом во все углы и щели. Зато возле рыночных ворот она прижала уши и словно прилипла к моей ноге. У входа был привязан здоровенный племенной бык, провожающий всех тяжелым нехорошим взглядом. Хозяин животного, надвинув на нос плетеную шляпу, дремал в тени под стеной, предоставив скотокрадам, ежели таковые дураки найдутся, выпутываться самостоятельно.

      Не удержавшись, я первым делом отправилась к ряду травников и около часа упоенно копалась в «волчьем сене», как шутил Верес. Сам колдун предпочитал покупать готовые снадобья, а если и варил что-нибудь редкое, то с книгой в руке, поминутно обжигаясь, что-нибудь просыпая и чередуя заклинания с тролльей руганью. Поскольку пользовался он смешанными, магически-травяными эликсирами, я мало чем могла ему помочь – только поехидничать. Но зубной лекарь, у которого я сейчас работала, наверняка обрадуется вот этому чудному корешку асперы лесной… и свеженькой мандрагоре, наша как раз кончилась… Платил лекарь хорошо, отношения у нас были дружеские, а лишний раз побродить по травяному развалу я никогда не отказывалась.

      Наконец я спохватилась, что эдак на обед у нас будут одни зелья, и заставила себя перейти в овощной ряд. Рыжая оживилась: в валяющейся под прилавками гнили водилась уйма крыс. Охотиться на них, с лаем распахивая отбросы, злая хозяйка почему-то запрещала, но принюхиваться, как можно глубже засунув нос в щель, тоже было интересно!

      Я приценивалась к ранней морковке, продающейся не на вес, а пучками по дюжине штук, когда заметила троих неспешно идущих вдоль ряда магов. Цепкие взгляды скользили поверх товаров, по лицам продавцов и покупателей.

      Мне стало не по себе. Конечно, на глаз распознать оборотня невозможно, к тому же у меня в кармане лежала заверенная Ксандром грамота, что «подательница сего является почетным жителем Стармина и неприкосновенным лицом/мордой в обеих ипостасях», но побороть старинную неприязнь, не сказать покрепче, к магам-практикам не удавалось.

      Потом я узнала в одном из них Катиссу Лабскую и немного успокоилась. Высокая, худая, по-мужски одетая и остриженная магичка знала, кто я. Что она по этому поводу думает, я понятия не имела, но Верес и Ксандр ей вроде бы доверяли.

      – Рыщут и рыщут, – недовольно пробормотала торговка, ловко скручивая очередной пучок, – всех покупателей распугали…

      – А что случилось?

      – Да, говорят, некроманта какого-то ловят, – поморщилась та. – Из этих, репа-гадов…

      – Ренегатов?

      – Ага, – подтвердила тетка, – которые войну затеяли да проиграли. А один, подлюка, своим прикинулся, даже в магову дружину пошел, загрызнев ловить. Три раза в чащобу сходить успел, покуда ихний Ковен не спохватился: че-то маловато их оттудова возвращается, все один да один везунчик…