Паломничество к Врагу. Сергей Зайцев

Оставь свое «позже» для других лопухов, которых угораздит попасть сюда после меня…

      Сказал и тут же сильно пожалел о вырвавшихся словах.

      – Вот о чем ты думаешь, – толстые губы толстячка растянулись в едкой, ироничной улыбке, ясно говорящей о том, каким же кретином он меня считает. – Ты, верно, полагаешь, что сейчас спокойно встанешь и смоешься из Города? Забудь об этом. То, о чем я тебя прошу, делается для твоего же блага. Но объяснять это тебе сейчас – даром тратить время. Просто поверь мне. Ладно? Возможно, я единственный, кто сможет тебе здесь помочь. Не спрашивай, почему я это делаю. А теперь продолжим: тебя не удивило, что никто из местных ребят тобой до сих пор не заинтересовался?

      – Никто? – на этот раз пришлось съязвить мне. – А руку мне отдавило привидение?

      – Бигман лишь чуть более нетерпелив, чем остальные. Желающих же пустить тебе кровь куда больше, чем тебе кажется. И не подоспей я вовремя, этим бы и закончилось.

      – Ну хорошо, – я скользнул хмурым взглядом по толкучке. – И в чем же дело?

      – В действительности все очень просто. Тебя не трогают по традиции, до испытания. Вернее, как ты правильно заметил, стараются не трогать. Подавляющее большинство останавливает возможность наказания за нарушение традиций, но кое у кого зуд в руках сильнее страха. Поэтому местной властью назначается опекун, чтобы следить за порядком. Я обязан позаботиться, чтобы к испытанию ты был абсолютно здоров. Физически, конечно. Своей психикой ты займешься сам.

      – И что же это такое, испытание?

      – Видишь ли, испытание – это такой же древний ритуал, как и охота, поэтому необходимо просто набраться терпения и немного подождать… – Целитель остро глянул на меня. – А теперь рассказывай о себе.

      – Ты ушел от ответа. Что представляет собой испытание?

      – А ты слишком упрям. У нас нет сейчас времени на твои вопросы. Ты должен рассказать о себе.

      Заметив, что я все еще колеблюсь, он нетерпеливо махнул рукой:

      – Ладно, чтобы не терять времени, я кое-что тебе объясню. Ты когда-нибудь слышал о шептунах?

      – Шептунах? – недоуменно переспросил я. – Пожалуй, нет…

      Неожиданно я вспомнил:

      – Подожди-ка… Это не тот ли парень, что участвовал в охоте вместе с кукольниками? Не знаю, какую роль он в ней играл, но догадываюсь, что, так же как и кукольники, он обладает какой-нибудь параспособностью… Похоже, на Шелте все поголовно ментаты. Я подсек его вместе с остальными, и здоровенный тип, руководивший всем этим делом, что-то говорил насчет шептуна… Но дальше я ничего не помню, и это странно.

      – Все верно, – кивнул Целитель. – Этого я и боялся: ты ничего не знаешь о дорриксах.

      – Шептун – чужой? – насторожился я.

      – Не просто чужой, а чужой-монотелепат. В Городе их двое, каждый обслуживает свой район. Хочу обратить твое внимание на то, что кукольники не способны произвести тот рев, который издавала псевдорептилия во время охоты. Местные ребятишки могут только читать эмоции…

      – Силы