Сага о викинге: Викинг. Белый волк. Кровь Севера. Александр Мазин

пяти эстских снекк три отправились на дно. Две были захвачены. И десятка три пиратов оказались в плену. Семерым предложили сменить экипаж. Двое отказались (вот уж не знаю, почему) и были использованы на тризне по прямому назначению. Пятеро – согласились. Правда, одного убили в каком-то северном походе, но остальные здравствовали и по сей день. Не знаю, может, их далекие потомки и станут «тормозами», но эти эсты оказались довольно шустрыми. И отлично знали все ходы-выходы в своем родном городке.

      Они и привели в местечко, оптимально отвечающее нашим интересам, как-то: качественная жратва, качественное пиво, умеренные цены. В принципе, в список входили еще девки, но это – если бы мы пришли «изголодавшиеся», из вика. После трехнедельного путешествия с целой ордой легкодоступных и бесплатных женщин мы все несколько пресытились. Даже я, хотя уж точно не стремился к подобным насильственным связям. Но никуда не денешься: ко мне девчонки сами ластились. Думаю, потому что я относился к ним по-человечески.

      Впрочем, когда хозяин предложил нам взглянуть на совсем «свежую» девчонку, наши отказываться не стали. Зато когда «новинку» торжественно вывели в зал, от громового хохота варягов и эстов затряслись потолочные балки.

      Девчонка оказалась одной из наших бывших полонянок. Ее уже переодели по-местному – в красную шерстяную юбку и что-то наподобие сюртучка из белой шерсти. Однако признать ее было нетрудно. А поскольку девочка была веселая и симпатичная, то все присутствующие были знакомы с ней достаточно близко.

      Девчонка сначала испугалась, но потом узнала нас, поняла, в чем дело, – и несмело улыбнулась. Значит, вот куда пойдут купленные у нас милашки. В местные бордели.

      Что же, женщина в этом мире, даже свободная, все равно почти собственность своего мужчины. А если такового нет, то любого желающего. Исключение: те, кого защищает род. Но мой «род» – это хирд Хрёрека-ярла. Женщин в этом «роду» не предусмотрено.

      Только не подумайте, будто я осуждаю здешние порядки. По-своему они не лучше и не хуже тех, при которых я жил раньше. Они другие. Может, более суровые… А может, и нет. Там, в двадцать первом веке, тоже есть и рабы, и холопы. И точно так же сильный правит слабым и делает с ним все, что заблагорассудится. Только здесь мы берем на клинок чужой город и заявляем: мы оказались сильнее, поэтому вы нам должны. Платите деньги и живите дальше, как вам заблагорассудится. Более того, если кто-то вас обидит, мы придем и накажем. Если успеем, конечно. Однако вы вправе обороняться и сами. Никто не препятствует простолюдину приобрести меч и научиться им пользоваться. И никто тебя не накажет за неправомерное использование оружия. Если ты прав, конечно. Если нет – плати. Если у тебя нет денег, заплатит твой род. И сам с тобой потом разберется. Это его долг перед тобой. А твой – перед ним.

      По-моему, очень честно. Честнее, чем там, откуда я пришел. Вот, к примеру, возьмем мой случай. Как и многие соотечественники, я отслужил в армии. Мне с детства втюхивали: это мой долг. А теперь подумайте, откуда этот долг взялся? Лично я у государства ничего не занимал. Ну да,