Добрая самаритянка. Джон Маррс

нашли наш номер в телефоне у еще одной покойницы, – начал Санджай.

      – У кого?

      – У молодой матери, умершей от передоза героина.

      «А, Шантель».

      Я бог весть сколько раз говорила с ней, подводя ее к смерти, но меня невозможно было отследить по ее звонкам. Клиенты доверяли нам, потому что мы защищали их анонимность и не могли проследить номера телефонов. Не существовало прямой линии и дополнительных номеров. На основании кода стационарного номера, с которого был совершен звонок, или GPS-координат мобильника, вызовы, поступающие на федеральную линию «Больше некуда» перенаправлялись в ближайший филиал организации. И отвечал на звонок тот из операторов, кто был сейчас свободен. Если все операторы филиала были заняты, звонок перебрасывался в одно из четырех соседних графств. Полиция, должно быть, предположила, что раз Шантель жила здесь, то мы и принимали ее звонки.

      – Сколько смертей уже связали с нами? – спросил Санджай у Джанин.

      – Согласно протоколам, – начала та, пролистывая папку с распечатками, – вместе с этим случаем будет двадцать четыре смерти в Нортхэмптоншире за последние пять лет.

      Как бы мне ни хотелось, я не могла взять на себя ответственность за все эти случаи.

      – Хм-м, тогда получается немного выше среднего уровня, – прикинул Санджай.

      Джанин была слишком занята тем, что ее компьютер отказывался принимать пароль.

      – Чертова штука! – прорычала она.

      – Твои инициалы, твоя фамилия и четырехзначное число, которое ты сама задала, – напомнил ей Санджай. Я запомнила цифры, которые она внесла в список, озаглавленный «Пароли», на своем «Айпэде», прежде чем сунуть его обратно в уродливую оранжевую сумку.

      – Не понимаю, чего от нас хочет полиция, – произнесла я. – Они знают, что перед нами не стоит задача отговорить людей или поколебать их уверенность. Мы здесь лишь для того, чтобы слушать.

      – Спасибо, Лора, я и без тебя прекрасно знаю, чем мы занимаемся, – чопорно ответила Джанин. – Они расследуют потенциальное дело против наркоторговца, с которым эта женщина состояла в отношениях, и хотят узнать, не говорила ли она о нем кому-либо из нас. Я напомнила им, что все, о чем говорится в разговоре с клиентом, – строго конфиденциальные сведения.

      Шантель много раз говорила мне о нем. Если б он постоянно не подрывал ее уверенность в себе и не снабжал героином, наши пути могли бы никогда не пересечься. В благодарность я была обязана молчать.

      – Сколько раз она звонила? – спросил Санджай.

      – Девятнадцать раз в течение нескольких недель перед смертью, – ответила Джанин и достала из ящика своего стола упаковку бисквитов, на которой виднелись слова «без глютена, без молочных продуктов». – Если она дозвонилась до нашего филиала, кто-нибудь должен был запомнить ее. И они должны знать, что мы не поощряем клиентов вести беседы только с кем-то одним из нас. Другой оператор может предложить иной настрой, который поможет клиенту больше,