Гори, гори, моя звезда!. Коллектив авторов

не пробуждай…»)

      Не пробуждай, не пробуждай

      Моих безумств и исступлений,

      И мимолетных сновидений

      Не возвращай, не возвращай!

      Не повторяй мне имя той,

      Которой память – мука жизни.

      Как на чужбине песнь отчизны

      Изгнаннику земли родной.

      Не воскрешай, не воскрешай

      Меня забывшие напасти,

      Дай отдохнуть тревогам страсти

      И ран живых не раздражай.

      Иль нет! Сорви покров долой!..

      Мне легче горя своеволье,

      Чем ложное холоднокровье,

      Чем мой обманчивый покой.

1834

      Федор Николаевич Глинка (1786–1880)

      Подоконье (С богемского)

      Ночь придет. Знакомой мне

      Обойдя дорожкой,

      Запою я в тишине

      Под твоим окошком:

      «Спи, мой ангел! Добрый сон!

      Пусть тебя лелеет он!..

      Будь он сладок, как твоя

      Золотая младость!

      Кто ж приснится?.. Если я —

      Улыбнись, как радость!

      Спи, мой ангел! Добрый сон!

      Пусть тебя лелеет он!..»

<1823>

      Сон русского на чужбине

      Отечества и дым нам

      сладок и приятен!

      Державин

      Свеча, чуть теплясь, догорала,

      Камин, дымяся, погасал;

      Мечта мне что-то напевала,

      И сон меня околдовал…

      Уснул – и вижу я долины

      В наряде праздничном весны

      И деревенские картины

      Заветной русской стороны!..

      Играет рог, звенят цевницы,

      И гонят парни и девицы

      Свои стада на влажный луг.

      Уж веял, веял теплый дух

      Весенней жизни и свободы

      От долгой и крутой зимы.

      И рвутся из своей тюрьмы

      И хлещут с гор кипучи воды.

      Пловцов брадатых на стругах

      Несется с гулом отклик долгий;

      И широко гуляет Волга

      В заповедных своих лугах…

      Поляны муравы одели.

      И, вместо пальм и пышных роз,

      Густые молодеют ели,

      И льется запах от берез!..

      И мчится тройка удалая

      В Казань дорогой столбовой,

      И колокольчик – дар Валдая —

      Гудит, качаясь под дугой…

      Младой ямщик бежит с полночи:

      Ему взгрустнулося в тиши,

      И он запел про ясны очи,

      Про очи девицы-души:

      «Ах, очи, очи голубые!

      Вы иссушили молодца!

      Зачем, о люди, люди злые,

      Зачем разрознили сердца?

      Теперь я горький сиротина!» —

      И вдруг махнул по всем по трем…

      Но я расстался с милым сном,

      И чужеземная картина

      Сияла пышно предо мной.

      Немецкий город… всё красиво,

      Но я в раздумье молчаливо

      Вздохнул по стороне родной…

<1825>

      Песнь узника

      Не слышно шуму городского,

      В заневских башнях тишина!

      И на штыке у часового

      Горит полночная луна!

      А бедный