Крючок для пираньи. Александр Бушков

другого…

      – Причавкивать надо, Шишкодремов, – сказал Кацуба совершенно серьезно. – Ты же стебаная штабная крыса, фаворит, мать твою, тебе положено причавкивать, а то и рот рукой вытереть…

      – Я, во-первых, все же флотский, а во-вторых – питерский, – ответил Шишкодремов столь же серьезно.

      – Ну и что? – пожал плечами Кацуба. – Ты поехал в дикие края, там, далеко от столицы, твоя сущность наружу и выпирает… к чему перед туземцами манерничать? Чваниться надо… Ты у нас – одноклеточное, на тебя интеллигенты должны смотреть, как на пустое место…

      Шишкодремов молча опустил ресницы и в самом деле пару раз причавкнул с невероятно самодовольным видом.

      – Вот-вот, – одобрил Кацуба. – Ладонью пасть вытирать – это и вправду перебор, а если мякотью большого пальца, небрежненько так, – получится самое то… Микушевич, тебя это не касается, ты у нас мужик обстоятельный, из породы жилистых расейских первопроходцев, тебе должна быть присуща этакая крестьянская воспитанность…

      – А крошки со стола в ладонь сметать? – поинтересовался Мазур без особой задиристости.

      – Не стоит, – сказал Кацуба. – Получится опять-таки перебор… Ты как-никак кандидат наук, не забыл? Не беспокойся, совершенно точно известно, что на собрата по профессии тебя не вынесет, нет там твоих собратьев, слава Аллаху… – Он глянул на часы. – Ерунда осталась, скоро на посадку пойдем… Микушевич, вопросы есть? Или догадки хотя бы? На физиономии написано, что есть догадки… Валяй, не стесняйся.

      – Как агент я вам совершенно не нужен, – сказал Мазур, стараясь тщательно подбирать слова. – Не моя стихия, у вас наверняка есть специалисты… Вася не притворяется, он и в самом деле толковый ныряльщик – чистый ныряльщик, подводного боя не знает. Уж тут-то у меня глаз наметан. Учитывая некоторые детали иных тренировок… В общем, у меня такое впечатление, что Васе предстоит куда-то нырять, а мне предстоит надзирать, чтобы его не обидели.

      – Видали, какого я к вам орла присовокупил? – спросил Кацуба так гордо, словно это он раскопал Мазура, губившего таланты где-то в глуши. – Просекает с ходу… Ладно, что тебя томить, старина Микушевич. Примерно так оно и будет обстоять. Если работать все же придется. Есть крохотная, зыбкая вероятность, что мы летим впустую. Могут нам в аэропорту назначения заявить: ребята, прилетели зря, все уладилось и без вас, так что получайте в виде компенсации по осетру и отправляйтесь себе восвояси… Осетры там, говорят, знатные. Сам я не бывал, а ребята летали… Только я, господа и дамы, пессимист по натуре. И плохо верю в такие милости судьбы. А посему заранее настраивайтесь на работу…

      Самолет ощутимо клюнул носом, «заснеженная равнина» за иллюминатором качнулась, и пол на мгновение ушел из-под ног.

      – Ага, – сказал Кацуба. – На снижение идет. Доедайте, время есть, долго будем с горки катиться… Инструктаж, если что, – в аэропорту.

      «Интересные дела, – подумал Мазур, вытирая пальцы носовым платком. – Выходит, все остальные тоже представления не имеют,