Крючок для пираньи. Александр Бушков

поняла все влет. Побагровев весьма натурально, завопила:

      – Ах ты скотина очкастая! – осеклась, вспомнив, что очков-то на охальнике как раз и не наблюдается, но тут же овладела собой. – Живут тут… всякие! Ты что с девчонкой делал, гнида? Да я тебя сама по стенке размажу, до милиции не доведу!

      – Стоп-стоп-стоп, – сказал главный, проворно становясь между ней и Мазуром. – Елизавета Сергеевна, мы уж дальше сами, а вы пока что понятых организуйте…

      Она мгновенно заткнулась, словно завернули кран, кивнула и чуть ли не бегом покинула место представления.

      – Документы, – распорядился главный. Быстро полистал паспорт Мазура. – Игорь, доставай бумаги и давай по всей форме. Запах алкоголя… Следы ногтей на физиономии… Коль, а ты успокой девочку, уведи ее в ту комнату, и пусть она все как следует напишет… Ну, так что это вы тут вытворяете, гражданин Микушевич? Не знаете, что за такие номера полагается?

      Похоже, спокойствие Мазура его чуточку сбивало с накатанной колеи.

      Мазур решил, что не стоит изображать из себя чересчур уж явного супермена. Как-никак он, пусть и не очкастый интеллигент, был все же человеком сугубо штатским, столичным ассистентом ученых мужей. Следовало для приличия хоть немного понервничать. Кацуба это предвидел. Или нечто похожее. Значит, прикроют, если дело примет вовсе уж поганый оборот…

      – Послушайте, – сказал он, подпустив некоторую дрожь в голос. – Это же недоразумение какое-то, что за глупости? Я же только что вернулся, зашел к себе, а она уже здесь торчала, в таком вот виде…

      И подумал: сейчас будут пугать. Непременно начнут ломать.

      Главный наклонился над ним и процедил весьма многозначительно:

      – Ты эти сказочки будешь в камере рассказывать. Знаешь, как на нарах к таким вот относятся? Херово, мужик, раком тебя там поставят качественно… Понял, нет? – рявкнул он, стараясь этой неожиданном атакой привести клиента в нужное состояние.

      «Щенок, – подумал Мазур, съежился в кресле, чтобы порадовать мучителя. – Знал бы ты некоего контр-адмирала по кличке Лаврик, видывал бы его за работой – не строил бы из себя сейчас папашу Мюллера…»

      – Что молчишь? Язык в жопу ушел?

      – Это какое-то недоразумение, – повторил Мазур. – Позовите моего начальника…

      – Ага, сейчас приведу. Тебе, может, еще и шлюх с шампанским? – Он нависал, как глыба, пару раз делал вид, что собирается ударить, и Мазур исправно отшатывался, делая слабые попытки заслониться рукой. – Или адвоката тебе припереть? Нет у нас в городе адвокатов, был один, да на той неделе до белой горячки допился, в Завенягинск повезли… Тут тебе, козел, не столица, что захотят, то и сделают, понял, нет? До твоей столицы – как до Китая раком!

      Появилась стерва Елизавета, гоня перед собой молоденькую девицу, судя по белому передничку, то ли здешнюю горничную, то ли буфетчицу, и благообразного седовласого мужичка в пижаме, явно выдернутого из своего номера.

      Началась рутина – сначала обоим предъявили гражданина Микушевича и кратенько объяснили,