Чернокнижники. Олег Качалов

одобрительно кивнул, подтверждая мои слова.

      – Я не совсем точно описал наш дар. Мы призываем всё, что угодно, из иных измерений. Пределов нет. Просто обычно мы не можем вызвать достаточно воды, чтобы утопить врага, а вот зверушку, способную разорвать его, – запросто.

      – Вы научите нас этому? – спросила я, не уверенная в том, какой ответ хочу получить.

      – Конечно, – мягко улыбнулся Пётр. – Мы научим вас всему. Это куда интереснее школы. Я рассчитываю, что вы нам поможете в войне. Мы даже купим тебе, Алиса, новую винтовку, чтобы ты пользовалась ей до тех пор, пока не станешь достаточно могущественной чернокнижницей. А тебе, Андрей, необходимо подкачать мускулатуру. Сильное тело сделает тебя более выносливым, да и большинство наших оппонентов считает, что мы слабы в ближнем бою. Хотя это не так, у нас прекрасная реакция и сила чуть выше обычной. И всё же устоявшийся стереотип не раз помогал моему брату.

      – Ты сказал, что мы наполовину заклинатели, – задумался Андрей. – Значит, мы можем не только призывать, но и околдовывать. Ты и этому нас научишь?

      Лицо Петра стало каменным, на секунду лишь мелькнула всепоглощающая зависть.

      – К несчастью, я не умею зачаровывать предметы и не могу помочь овладеть этим искусством.

      – А почему бы вам нас не убить и не забрать всю мощь магии себе, как это сделал дедушка? – резко спросила я, разглядывая старшего родственника.

      – Как тебе такое вообще в голову пришло! – мгновенно вспылил Эд. Он даже вскочил с места. – Мы бы никогда так не поступили, мы одна семья!

      – К тому же, магия нам не передастся, она просто рассеется, – спокойно продолжил Пётр. – Магический поток течёт от отца к детям, от первого поколения ко второму. Но не наоборот и никак не по развилке. Так что даже если бы я убил Эда, магия мне бы не досталась, она бы просто развеялась, и контроль над суккубкой, получив которую мы бы победили в этой войне, был бы недоступен. Так, по крайне мере, объяснял отец, – Пётр говорил так, будто уже не раз задумывался: а не убить ли ему всех нас. – Ты ведь это хотела услышать? – вдруг уточнил он, будто проникнув в мою голову. – Ты хотела услышать рациональные доводы, почему вам ничего не угрожает? – теперь его слова не были холодными, они били, как плети, прорубающие кожу до мяса. – Что ж, перед тем как спрашивать, ты бы задалась вопросом: зачем мы спасли ваши жизни. Ведь так просто было опоздать. А если думаешь, что все благодаря моему братцу, то вспомни, что излечил тебя я. Ему я мог бы наврать, что рана была смертельная или что яд слишком сильно отравил организм… – он резко встал, обрывая разговор, и вышел всё с таким же непроницаемым лицом, как обычно.

      – Класс! Ты его обидела, – проворчал Эд.

      – Скажи, зачем нам сражаться? Мы можем жить наверняка и среди других родственников, – заметила я.

      – Где были твои другие родственники, когда умерла твоя мать? – парировал он. – Они её преследовали. Мы ваша семья, Алиса. Прими уже это, – он посмотрел на дверь, за которой скрылся его брат. – Тебе нужно ещё многому научиться,