Опереди, если успеешь. Сергей Бакшеев

договора, сделки, выписки из БТИ, печати регистрационной палаты. У них было даже свидетельство о собственности на мое помещение! Новенькое! Но я ведь его никому не уступала! Я возмутилась и… закричала на них.

      Последние слова получились невнятными, словно пожилая женщина их проглотила. Она затихла и несколько раз промокнула глаза. Давыдов подлил воды в бокал. Во время рассказа он раскрыл ноутбук, подключился к мобильному Интернету и уже вошел в защищенную внутреннюю сеть компании «Бригантина».

      – Продолжайте, – подбодрил он тетю. – Мы вместе что-нибудь придумаем.

      – Когда я сорвалась, они показали мне договор… с моей подписью и печатью, – обреченно произнесла Зоя Сергеевна. – Якобы я продала помещение и получила за него большие деньги. Там была моя подлинная подпись. Ты представляешь, Миша? Моя настоящая подпись и печать моей фирмы.

      – Как это могло произойти?

      – Поначалу я тоже не понимала. А потом вспомнила. – Зоя Сергеевна поджала губы и расплакалась. – Все лето я получала предписания из префектуры с требованием отреставрировать фасад. Но у меня не было денег. Я оттягивала. А потом пришли они. Другие очень вежливые молодые люди. Они сказали, что оказывают помощь городу и реставрируют старые здания. У них свои обязательства перед властями. Я обрадовалась. Они покрасили стену, что-то зашпаклевали и попросили расписаться для отчетности перед префектурой. Я, старая дура, расписалась и поставила печать. Они подменили листы, Миша! Я ставила печать на странице, где были только реквизиты сторон! И они сделали из этого договор купли-продажи. Потом еще несколько раз перепродали это помещение. И теперь у них официальное свидетельство о собственности на некое ООО «Комета Z». А я уже как бы ни при чем. Что мне делать, Миша?

      Давыдов оторвал взгляд от экрана компьютера, на котором мелькала информация о скачиваемых файлах, и шумно вздохнул.

      – Зоя Сергеевна, то, что с вами произошло, это хорошо спланированный рейдерский захват.

      – Я сопротивлялась! Мы закрылись в магазине и никого не пускали. Они отключили нам телефон, а потом свет и воду. Я звонила с мобильного, пока он не разрядился, но никто не хотел мне помочь. Знакомый юрист проверил их бумаги и сказал, что всё по закону. Но как же может быть по закону, если меня обманули?

      – Нужно писать заявление о мошенничестве.

      – Юрист тоже это посоветовал, но предупредил, что шансы на успех призрачные.

      – Раз по закону не получается, будем искать другие пути, – убежденно заявил Давыдов. Он прекрасно знал, какое значение в жизни одинокой Зои Сергеевны имеет художественный салон и тот круг общения, который сформировался вокруг него за долгие годы. Магазин стал такой же неотъемлемой частью ее жизни, как руки или ноги.

      В комнату заглянула Дина.

      – Чай готов, – прощебетала она и гордо добавила: – И еще я сделала омлет.

      Зоя Сергеевна вытянулась, заинтересованно повела носом, ловя запахи из кухни.

      – Как же кушать хочется. Я три дня ничего горячего не ела.

      – А я с утра, – шмыгнула