Гибельный голос сирены. Ольга Володарская

вы старше. Но и двадцать девять уже достаточно зрелый возраст…

      – Наверное, но я же француз. У нас женятся позже, чем в России.

      – Да и у нас сейчас не стремятся выскочить замуж и жениться в двадцать с небольшим, как наши папы, мамы.

      – А вы? Во сколько хотели бы?

      – Я уже, – улыбнулась она.

      Пьер внутренне содрогнулся, услышав последнюю фразу. Да так сильно, будто в его теле вулкан проснулся и начал извергаться…

      Сашенька замужем?!

      – Вы?.. – У него язык не поворачивался произнести это слово.

      – Замужем, да. Неофициально, правда. То есть без штампа. Но у нас была красивая свадьба. На берегу океана.

      – Вы никогда не упоминали об этом в интервью…

      – А вы читали мои интервью? Надо же. Я не раскрываю подробностей своей личной жизни. Не хочу пускать в нее никого постороннего. Пожалуй, вы первый из малознакомых мне людей, кому я рассказываю о своем браке. Не знаю почему, но я испытываю к вам большое доверие…

      – И давно вы вместе?

      – Два года.

      – Странно, что журналисты до сих пор не пронюхали.

      – Ничего странного. Мы живем отдельно. Не просто в разных квартирах, но в разных географических точках.

      – Как так?

      – Очень просто. Я в Москве, он на Тенерифе. Видимся несколько раз в году. В общей сложности проводим вместе месяца полтора-два. Хорошо, что есть скайп. Он выручает.

      – Почему вы не воссоединитесь?

      – Я не могу уехать туда насовсем.

      – Из-за карьеры, понимаю. А он?

      – А он ненавидит Москву. И не хочет тут жить.

      – Даже с вами?

      – Даже со мной, – грустно подтвердила Саша. – Он предлагал мне все бросить и переехать на Канары. Денег бы нам хватило, он хорошо зарабатывает. Но я не согласилась на это.

      – Правильно. Ваша жизнь – тут.

      – А его там. Я не готова все бросить и уехать. Он тоже. Почему он должен идти на уступки, а не я?

      «Я бы ради тебя пошел, – ответил он ей мысленно. – Потому что люблю. И место, где есть ты, не будет мне ненавистно. Позови меня сейчас в Чанг какой-нибудь, я с тобой поеду. И стану жарить саранчу для аборигенов, но окажусь рядом с тобой и этим буду счастлив…»

      – Еще раз, Пьер, спасибо за этот день, но мне пора, – сказала Саша, которая погрустнела после разговора о муже.

      – Я провожу вас.

      Они дошли до ее машины. Морель помог Саше забраться в салон. Помахал ей рукой, бодро улыбаясь. А когда авто исчезло из виду, поник и поплелся к своему джипу.

      С того дня прошло больше пяти лет. И ничего не изменилось. Саша по-прежнему была замужем, а он не женат. Она любила своего мужа. А Пьер ее. Она ничего не хотела менять в их отношениях. Он желал поменять ВСЕ!

* * *

      Пьер вернулся на кухню, но вскоре покинул ее. Проверив, все ли идет, как надо, он взял в кармане пиджака сигарету, зажигалку и вышел на улицу, чтобы покурить. В их заведении имелась комнатка для этого, но работники не пользовались ею. Дымили на заднем дворе ресторана.

      Проживая в Лионе, Пьер не курил.