Колдовской круг. Сергей Пономаренко

к другу.

      Гляжу вверх на раскинувшийся звездный ковер чужого, необычного неба. Что бы ни произошло, я никогда не забуду этот день, эту чудную ночь. Мешает заснуть не так шум порогов и близкий рев зверей, отправившихся на ночную охоту и явно не травоядных, как ощущение лежащего рядом мужчины, который прикидывается спящим. Я чувствую его дыхание на щеке, тепло тела, и, несмотря на усталость, меня волнует эта близость, не дает заснуть. Я знаю, что Мануэль тоже не спит, думаю, по той же причине. В Школе запрещены близкие отношения между слушателями, одно это может стать причиной отчисления. Последний раз я была близка с Егором почти девять месяцев тому назад. В голову стали лезть всякие эротические фантазии, но я их гоню, так как мне нужна не физиология, а чувства. Мануэль, конечно, мужчина того типа, в которого я могла бы влюбиться: он храбрый, умный, заботливый, сильный. Обрываю себя: но не влюбилась! Егор ничем не хуже Мануэля, однако у нас ничего не получилось. Незаметно для себя засыпаю сном без сновидений.

      Первые, еще нежные лучи солнца легким касанием будят меня, и лишь затем я слышу шум порогов и радостные крики птиц, радующихся, что ночь ушла. Костер догорел полностью, запас дров почти цел. Не могу пошевелиться: спящий Мануэль крепко сжимает меня в объятиях, будто боится, что я убегу. Пытаюсь осторожно освободиться и этим бужу его.

      – Извини, – бормочет он, смущенно глядя на меня.

      Неожиданно для себя говорю то, о чем подумала:

      – Мне было приятно находиться ночью под столь надежной защитой.

      Мануэль обжигает пылающим взглядом, от которого внутри все немеет и мысли, что позволено, а что нет, улетают прочь. С трудом взяв себя в руки, нахожу нейтральную тему:

      – Есть очень хочется.

      Его взгляд гаснет.

      – У нас еще остались консервы.

      За завтраком мы молчим, смотрим в разные стороны, словно нашкодившие дети, которым стало стыдно за содеянное. Что-то недоговоренное продолжало витать вокруг нас на протяжении всего пути, навесив на нас паутину молчания, прерываемого лишь в случае крайней необходимости.

      Через шесть часов пути по сельве мы выходим к селению, где среди темнокожих обитателей и массы галдящих ребятишек обнаруживаем нашего инструктора Бобо, приехавшего за нами на джипе.

      – Как дела, Златка? – Он, как всегда, хмур и озабочен.

      – Класс! Теперь уже ничего не страшно, – улыбаясь, восторженно говорю я.

      – Это только разминка перед тем, что вас ожидает после окончания Школы. – Взгляд Бобо холоден и неприятен. – Вы вышли из графика маршрута. Каждый из вас должен подготовить отчет, оценить действия свои и напарника. И рекомендую быть максимально откровенными: вы все время находились под нашим наблюдением.

      – К чему тогда отчет? – громко недоумеваю я и отправляю рюкзак в багажник автомобиля.

      – Кстати, Златка, твое обучение заканчивается, это был последний экзамен. Поздравляю! – говорит он мне в спину.

      Все-таки Бобо хам, мог бы это сообщить