Королева ночи. Александра Окатова

два часа по колдобинам. А в дождь глинистую почву развозило так, что идти невозможно.

      Зато в недоступных лесах по просекам – земляники поля, по краю недоступного березничка – маслятки, в недоступных сосняках в августе – черника. Осенью – клюква на недоступном болоте прямо в деревне.

      Наша-то, закалённая путешественница, как тут и родилась.

      Ещё радость: туалет, хоть во дворе, но крепкий, удобный, от ветра спасает, это тебе не со шлюпки в море какать!

      Принцесса наша быстро освоилась, всё в руках горит, и огород и лес, да и с недоступностью всё в порядке: по высшему разряду. Её никто не достаёт, и она тоже!

      Мораль: прежде чем скрываться, прикинь, а вдруг тебя никто искать-то не будет?

17.06.13

      Питер Брейгель Старший. «Морской бой в гавани Неаполя». 1558—1562

      Принц на горошине

      В одной северной стране жил принц. Строго говоря, принцем назвать его можно с большой натяжкой, потому что в этом королевстве уже давно всех королей и принцев попросили удалиться, и кто удалился, тот не пожалел. А король, его папа, решил остаться и пожалел. Потому что жизнь его очень изменилась. Вместо родового замка, который стоял на высоком берегу бурной реки в глухих лесах, ему дали двухкомнатную квартиру в промзоне Москвы между железной дорогой и открытой веткой метро.

      Дом построили почти семьдесят лет назад и горячего водоснабжения в доме не было. Была только холодная вода, а чтобы пользоваться горячей, надо включить газовую колонку. Сейчас, наверное, колонки уже сняли и провели горячую воду, как по всей Москве.

      Король погиб на войне, королева умерла от горя и принц остался один на всём белом свете. Дома у него всегда царил образцовый порядок. Принц славился на всю страну своей педантичностью, вся страна знала, какой он чистоплотный и организованный. Эти качества в несколько гипертрофированной форме перешли к принцу от его пра-пра-пра-пра-пра-бабушки, весьма известной во всех кругах, спасибо ей большое. Её все-все знали – это была Принцесса-на-горошине. Естественно такой аккуратный и педантичный потомок не мог не сохранить горошину его пра-пра-пра-пра-пра-бабушки.

      Всё в доме принца всегда было на своём месте, и если кто-то брал что-либо в руки, принц очень сердился и приказывал поставить эту вещь на место. Этот строгий запрет распространялся практически на всё в покоях принца: нельзя снять с полки даже книгу, не рискуя вызвать его гнев. Принц сам придумывал себе законы: например, он позволял себе съесть пять оливок в день, не больше, а гостям, понятно, полагалось только три, а кто пытался слопать четвёртую, получал от принца порицание, а если пятую, то мог быть отлучен от двора.

      Порядок, заведенный принцем, был очень строг и даже бытовой мусор очень боялся принца и строго следовал его приказаниям складываться в пустые бумажные пакеты из- под молока, которые по мере заполнения принц самолично выносил, когда выходил из дома по своим королевским делам, тем самым он экономил время, то есть он шёл-то по делу,