Виолетта. Жила-была… лич. Елена Кароль

моим. Скоро.

      – Адептка!

      Неприятный рывок – и вот я на диванчике, а следователь разъяренным демоном нависает надо мной и едва ли не шипит:

      – Адептка!

      – Да?

      – Что за поведение?!!

      – Вы такой красивый…

      Внутренне обзывая себя последними словами, не могла удержаться от несвойственного себе поведения. Я прибью себя потом, ночью…

      – Так. – И снова резкий рывок, и вот он уже за столом, а я в пяти метрах от него, на диване. Странно, почему он не предложил мне сесть на него сразу? Он намного мягче и удобнее стула… – Виона, не дури. Что нашло?

      – Вы…

      – А ну прекрати! – Кажется, мое поведение выбивало его из привычной колеи, потому что он неприятно рявкнул, а у меня аж под коленками задрожало… Какой самец! – Так, четко и по делу!

      – Да, бонн… – Сложив ручки на коленях, запорхала ресничками, отчего оборотня аж перекосило. – У меня с ним ничего не было. Совсем-совсем ничего. – И, поджав губы, прошептала уже для себя: – Но с вами я бы не отказалась…

      Последний вздох сожаления от того, что он так недостижим, и я поднимаю на следователя кристально чистые глаза. Да, как ни странно, но я не лгу, и как ни удивительно, но он это понимает. Хорошо, что он не слышал моих последних слов… Могла бы краснеть – точно была бы уже бордовой. Хорошо, что папа о моем позоре никогда не узнает.

      – Хорошо. Ты пересдала?

      – Да, магистр Премиус помог мне с комиссией, и я пересдала. Еще вчера. – Не став удивляться его осведомленности, я смотрела куда угодно, но только не на него. Иначе сорвусь. И он меня убьет.

      – Можешь подтвердить при свидетелях, что магистр Иннораввиэль намекал тебе на вариант сдачи его предмета через интимные отношения с ним?

      – Да.

      Еще несколько вопросов, а именно: не знаю ли я его врагов и других девушек, кому бы он предлагал подобное, но в ответ – лишь мое уверенное «нет».

      – Хорошо. Можешь идти, но имей в виду: ты можешь понадобиться снова, поэтому не удивляйся, если я пришлю вестника.

      – Да. – Последний тоскливый взгляд на такие… такие… такие недостижимые губы, и я снова отвожу глаза, чтобы уже в дверях услышать его такой долгожданный выдох и замереть буквально на секунду. Нет, показалось… Пора идти к Винсу, и пускай он говорит, какая я дура. А я именно дура. И как такое могло случиться?

      За адепткой закрылась дверь, и буквально через три минуты в нее проскользнул Акур. Пару мгновений постоял у входа, а затем решительным шагом подошел к столу и, пощелкав пальцами перед невидящим взором своего начальника, добился раздраженного рычания:

      – Отстань.

      – Что не так? Неужели она причастна?

      – Нет. Но с ней самой что-то не то.

      – Хм?

      – Я ей понравился.

      – О… – Зависнув на пару мгновений, паренек затем расхохотался так громко и так искренне, что вызвал повторный рык. – О да… с ней действительно что-то не то. Она… она нереально больна!

      И снова хохот, а инквизитор прикрывает