Сестры. Юлия Гурина

нет никому дела? Что все так и останется. Но нет! Нет!!! Я доберусь до правды!

      Возможно, Катя успела прокричать что-то еще более хлесткое. Возможно, она даже сбросила стопку бумаг со стола следователя.

      Возможно, даже Буров М. С. выскочил из-за стола и постарался Катю утихомирить. Человек-то он был не плохой. Не гнилой, как показалось Кате, если только с самого краешка. Вполне возможно, что в кабинет зашли другие сотрудники отделения. У них были автоматы. Но что сделаешь с женщиной в ярости. Оружие тут бессильно. И Катя, отмахиваясь от утешений и автоматов, вышла из кабинета номер восемь.

      И надо же было случиться так, что тут же она встретила соседа, того самого Степана.

      – Мои соболезнования, Катенька, – успел сказать Степан.

      – Убийца, – швырнула ему Катя в ответ.

      А когда она вышла на улицу, то нашла машину Степана и нацарапала на дверце ключом «убийца». После чего действительно полегчало.

      – Почему Степан-то убийца? – Олег чистил картошку. Шкурки сползали в ведро длинными червячками.

      – Если бы не его «помощь», родители были бы живы. Я уверена в этом. Они все покрывают друг друга, – Катя отвечала спокойно, без запала. Возможно, она и сама начинала сомневаться в необходимости обвинять соседа в убийстве.

      – А если бы он не остановился, то страшно представить, что вообще было бы, – продолжал Олег. Неочищенными остались две картофелины. – Сколько они пробыли там до его приезда, неизвестно. А сколько бы пробыли, если бы не он? Всю ночь?

      Катя молчала. Она уже сочиняла текст петиции.

      Зазвонил телефон. Степан.

      – Алло.

      – Катенька, зачем же ты мне машину-то попортила? Я ведь ничего не сделал плохого. Что же ты так несправедливо-то обходишься со мной, – голос Степана был горький, как недоспелый грейпфрут. – Я же помочь хотел, я как лучше хотел. А ты… – Степан, видимо, махнул рукой от досады, той самой рукой, в которой держал телефон.

      Катя поежилась. Посмотрела, как Олег наливает в кастрюлю воду и кладет картофелины одну за одной.

      – Я что хотел сказать-то еще, Катя, – Степан совладал с рукой и досадой, – Андрей с Мариной перед выездом ругались сильно. Кричали. Они обычно тихие такие, а тогда были сами не свои. Марина плакала даже. Я со своего участка слышал, через забор. Думал, зайти – не зайти, может, случилось что. А когда вышел, то они уехали уже. И вот что еще непонятно, на вечер в гости звали меня. Андрей звал. Но вот уехали. Я еще подумал: наверное, случилось что-то. Серьезное… Куда они спешили? И куда успели… – Степан зашмыгал носом, в телефоне появились звуки, будто он кладет его куда-то.

      – А с машиной ты зря, Катенька. Не могу я с такой надписью ездить. Закрасить надо. Обращаться не буду никуда. Решим сами. Погорячилась ты, понимаю. Я у ребят сегодня узнаю, во сколько обойдется ремонт. Тебе скажу сумму. Надеюсь, недорого…

      Паутина женщин

      Под утро всегда сладко спится. Подолгу с вечера не можешь заснуть. Просыпаешься среди ночи.